Читать книгу - "Рыцарь в черном плаще - Эрнест Капандю"

— Точно так.

— Расскажите.

— Я остановил почтовую карету с коричневым кузовом и с зелеными украшениями, запряженную четверкой, с двумя слугами на лакейском месте, в которой ехал молодой человек.

— Этот молодой человек не говорит по-французски?

— Нет.

— На каком языке он говорит?

— Не знаю, я не понял ни слова из того, что он сказал.

— Где вы остановили карету?

— У Сент-Антуанских ворот.

— Никто, кроме вас, не видел этого человека?

— Кроме меня, никто. Я погасил фонарь и велел поднять шторы, которые закрепили снаружи так, чтобы невозможно было опустить изнутри.

— Прекрасно.

— Карета находится во втором дворе вашего особняка.

— Отошлите ваших солдат и агентов на другой двор, а сами ждите меня, не открывая дверцы. Насчет лакеев я уже распорядился.

Начальник объездной команды поклонился и вышел.

— Наконец-то, — прошептал Фейдо с радостной улыбкой, — хоть это желание его величества я исполнил успешно.

Он вышел из кабинета и отправился во двор, где находилась карета. Она стояла у крыльца. Лошади были выпряжены. Слуги, солдаты и агенты были уже отпущены, только начальник объездной команды ожидал Фейдо, держась рукой за ручку дверцы.

Де Марвиль остановился на последней ступени крыльца, он внимательно рассмотрел карету в свете двух фонарей.

— Та самая, — прошептал он удовлетворенно. Обернувшись к начальнику команды, он хотел было приказать ему отворить дверцу, но вдруг подумал: «Я не говорю по-польски, как же я буду его допрашивать? Впрочем, буду объясняться знаками, а переговоры с ним пусть ведет д'Аржансон».

— Открывайте, — приказал он.

Внутри кареты было совершенно темно, потому что штора другой дверцы тоже была опущена. Путешественник не сделал ни малейшего движения.

— Выходите, — сказал ему Фейдо.

— Ах! Я уже приехала? — воскликнул нежный веселый голос. — Это очень мило!

Фраза была произнесена на чистейшем французском языке, и очаровательная головка с напудренными волосами, в дорожном чепчике, показалась в дверце, крошечная ручка протянулась вперед, как бы прося помощи. Эта ручка встретила руку начальника полиции, и женщина в изысканном костюме проворно взбежала на крыльцо. Она была молода, нарядна и имела манеры знатной дамы.

Фейдо остолбенел. Он посмотрел на начальника объездной команды, тот вытаращил глаза и бросился в карету. Там больше никого не было. Фейдо и бригадир смотрели друг на друга, не делая ни малейшего движения, будто превратились в статуи.

Молодая женщина вела себя так свободно, будто бы приехала к себе домой. Она одернула свое платье, расправила ленты, взбила волосы, закуталась в подбитую мехом мантилью, цена которой даже по тогдашнему времени была, очевидно, баснословной, так как меха носили только богатейшие люди Франции.

— Кому мы обязаны столь глупым законом захватывать кареты людей, въезжающих в Париж? — осведомилась она, не дав себе труда взглянуть на обоих мужчин. — Как будто я парламентер, въехавший в неприятельский лагерь! Хорошо, что я узнала мундиры объездной команды, иначе, уверяю вас, я бы очень испугалась.

Молодая женщина рассмеялась, потом, вдруг переменив тон, заговорила так быстро, что возразить ей не было никакой возможности:

— Ну, любезный хозяин, надеюсь, вы оставили для меня те комнаты, которые я всегда занимаю?

— Но… но… там был мужчина, я сам его видел! — вскричал начальник объездной команды.

— Мужчина! — повторил обескураженный начальник полиции. — Мужчина?

Он, не отрывая глаз, смотрел на очаровательную женщину, которая обладала всеми прелестями своего пола: сомневаться было невозможно. И так как начальник полиции не трогался с места, она, в свою очередь, пристально посмотрела на него.

— Я вас не знаю, — сказала она. — Вы, наверное, новый хозяин?

— По вашему мнению, сударыня, где вы находитесь?

— Я приказала, чтобы меня привезли в гостиницу «Европа» на улице Сент-Оноре, я там обыкновенно останавливаюсь.

— Вы не в гостинице «Европа», а в особняке начальника полиции.

— Почему?! — воскликнула она.

— Не угодно ли вам пройти со мной, я вам объясню. Фейдо подал руку хорошенькой путешественнице и повел ее в прихожую.