Читать книгу - "Осколки нефрита - Александр Ирвин"

— Йоллотль, эцтли, — проскрипела тварь, подняв сердце над головой. В лунном свете, лившемся через величественные окна, был виден пар, поднимающийся от вырванного сердца.

Оно дважды сжалось, заливая кровью лицо сторожа, и тварь снова заговорила: — Омпа онквизан тлатликпак.

Арчи с удивлением осознал, что понял ее слова: «Сердце, кровь; мир выливается».

Тварь лизнула раздвоенным языком трепещущее сердце и проглотила его целиком. Потом вздрогнула, и из-под накидки показался пятнистый хвост. Пучки меха на морде и лапах стали гуще и заблестели. Она повернулась к Арчи и дважды высунула язык.

Арчи пошарил позади себя. Его рука наткнулась на кухонный нож Хелен, и это прикосновение придало ему безрассудное спокойствие. Чудовище в накидке из перьев внимательно уставилось на него, и под властью этого тяжелого взгляда из-под полуопущенных век Арчи был не в силах отвернуться, словно загипнотизированный удавом кролик. Он не обращал внимания на разодранную грудь и тонкую струйку крови, стекающей по животу и вниз по бедру.

«Она меня запоминает, — подумал Арчи. Мумия с бровями из перышек моргнула и перевела взгляд на нож. — Она меня знает. И узнает».

— Господи Боже и святые угодники!

Ройс и приземистый карлик Чарли стояли на лестничной площадке. Между ними, словно рыбацкая сеть, протянулись сплетенные стебли кукурузы. Ройс смотрел вытаращенными глазами, а Чарли тоненько повизгивал. Тварь обернулась к двум Дохлым Кроликам, и Арчи понял, что снова обрел способность двигаться. Он торопливо отбежал назад, подальше от оборотня, или чем там было это чудовище. Оно выпрямилось, и стало видно, насколько оно исхудало: обнаженные сухожилия и кости проглядывали там, где отвалилась иссохшая кожа.

В неподвижном воздухе перья в накидке чудовища подергивались, и Арчи почувствовал, как что-то трепещет в его левой руке. Оказывается, он сжимал в ладони золотой медальон размером с одноцентовую монетку с привязанным к нему пучком из трех перьев. Поверхность медальона покрывал какой-то узор, который Арчи не мог разглядеть в полумраке.

В напряженной тишине раздалось негромкое потрескивание, и Арчи увидел, что кукуруза, которую держали Кролики, начала прорастать. Тонкие белые корешки потянулись из пыльных стеблей, листья налились соком и разгладились. Початки потолстели, свободно свисая с перевитых стеблей и на глазах поспевая. Карлик отдернул руку, уже обвитую ожившими листьями. Они обхватили его кисти, не давая уронить веревку, и поползли вверх по плечам. Ройс тоже оказался весь обвит, стебли примотали его ноги к перилам лестницы.

На улице перед музеем послышались вопли. Похоже, с Кроликами, стоявшими у парадного входа, приключилось то же самое.

— Тонакатль, массуалес тонакатль, — загудело чудовище. Теперь его голос звучал громче.

«Наша плоть, плоть человеческая», — услышал Арчи.

Тварь стала больше похожа на человека, хотя ее брови оставались полумесяцами из перышек, а на сухих участках черепа отражался лунный свет. Мумия смотрела на луну в окне, бормоча слова, которые эхом отдавались в ушах Арчи. Кожа вокруг рта и руки, державшей голову сторожа, отливала густой чернотой. Перья на руке снова начали подергиваться.

Один за другим разбухшие початки со стуком попадали на пол. Покрывавшие их листья отвалились, и наружу вылезли крошечные человечки. Их бугристую кожу покрывали желтые, красные и белые пятна. Человечки покачивались, словно пьяные, натыкаясь на перила и друг на друга, пока не повалились кучей кукурузных зерен под ноги оплетенным стеблями Кроликам. Ройс и карлик, словно лунатики, зачарованно уставились на ожившую мумию.

Арчи осознал, что слышит слабый стук дождевых капель по крыше музея. Дождь в такую стужу? Мумия стояла неподвижно, обратив лицо к луне и нараспев читая заклинания, пока звук не достиг оглушительного крещендо и не затих в грохоте разбивающегося стекла.