Читать книгу - "Седьмая вода - Евгений Адгурович Капба"

Парчовый халат был распахнут на его волосатой груди, роскошные усы свисали на целую ладонь ниже подбородка, длинные всклокоченные волосы торчали над головой во все стороны… В одной руке он держал изукрашенный мундштук от кальяна, а другая была картинно воздета вверх. У Аркана вдруг закололо в правом виске, он поморщился от неприятного ощущения…

- Тинь! – пропела первая тетива, и следом за ней затренькали луки, послышалось надсадное хеканье пращников.

Этот усатый тип просто поднес мундштук ко рту и дунул в него, исторгнув целый сноп густого приторного дыма! И Рем был готов поклясться, что увидел, как стрелы и камни увязли в этом дыму, и попадали на землю, а люди вокруг замирали и сипели, выпучив глаза, не в силах двинутся с места. Все, кроме Рема, Латерна и еще двух крепких мужиков с той пиратской галеры, которую взяли на абордаж накануне.

Клеймо на груди Аркана, под рубахой и кожаным панцирем, горело огнем. Он понял, в чем дело, когда увидел, как Латерн неосознанно потер грудь. У всех четверых было клеймо. Они все были ортодоксами!

Рем рухнул на колени, сдернул с пояса небольшой факел, нашарил в кармане огниво, и под торжествующие крики контрабандистов, зажег огонь.

- Обрати в пепел врагов Твоих и всю скверну огнем очисти! – выкрикнул он пришедшие на ум слова из Писания и запустил факелом в колдуна.

Он точно был колдуном, эта усатая сволочь.

Факел летел и вращался в воздухе, и Рем думал, что не попадет. Всё-таки пятнадцать шагов, которые их разделяли – это тоже расстояние, а он никогда не тренировался метать горящие предметы в живых людей. Однако, факел врезался усатому куда-то в область колен, и его роскошный халат тут же загорелся! Тут уж или Господь помог, или и вправду рука парня стала тверже, а глаз – вернее…

- Бе-е-ей! – заорали мятежники, сбросив оцепенение, и кинулись на врага.

Контрабандисты были смяты в первые секунды, поскольку не проявили даже намека на воинскую доблесть. Ну да, были бы бойцами – стали бы гёзами. Их втоптали в землю и убили почти всех. Особенно ожесточенно кромсали колдуна, который пытался убежать, размахивая горящими полами халата.

Потом подожгли галиот, побеседовали с гребцами и освободили всех, кто хотел сражаться вместе с мятежниками против гёзов. На пристани стояло еще несколько судов, да и склады на берегу манили запахами сыра и копченого мяса, так что люди из отряда Рема не стали присоединятся к бесчинствующим в пиратском поселке соратникам, а освоили местные ресурсы, сначала набив животы, а потом – карманы и мешки.

Часа через четыре с островом Кон Ките было покончено. Все до одной постройки пылали, все местные, кто оказывал сопротивление, были убиты, остальных оставили рыдать на пепелище. Бывшие гребцы забрали с собой только оружие, доспехи, деньги, драгоценности, провиант и пресную воду. Разор лично выбрасывал с палубы шелковые одеяния, предметы интерьера и прочее барахло, матеря почем свет стоит горе-мародёров.

- У нас впереди еще шесть островов, придурки! – гремел Разор. – Куда вы всё это пихать будете?

Потери команды красного корабля составили пять человек убитыми и двенадцать ранеными, из них четверо – тяжело. Зато удалось освободить всех рабов на острове. Правда, большая часть не захотела присоединяться к походу против гёзов и отправилась искать счастья в Последнем море на каком-то баркасе. Но остальные вступили в ряды мятежников, и теперь их было больше двух сотен! Доспехи и снаряжение с острова тоже пришлись очень кстати, у каждого появилась какая-никакая броня и вооружились мятежники до зубов!

Особо ценным приобретением стал лекарь. Этого старикана держали при местном борделе, он делал аборты проституткам и лечил постыдные заболевания у гёзов. А по призванию и основной профессии он был военно-полевой хирург, родом откуда-то из Центральных провинций.

- Я служил у дю Ритёра, знаете ли… - сказал он Разору, и Разор уважительно хмыкнул, как будто это ему о чём-то говорило. – Меня зовут Цудечкис, маэстру Цудечкис.

А еще он был ортодоксом и потрясающим специалистом. Лекарская седая «шкиперская» бородка мелькала тут и там, он с хрустом вправлял суставы, деловито ковырялся в свежих ранах и вливал в рот микстуры лежачим больным, покачивая головой и цыкая зубом. Кирпич с радостью уступил ему место корабельного доктора, оставшись при нем помощником. Стоило маэстру Цудечкису появиться на борту, как никто уже и не представляли себе, как без него вообще существовала команда!

- Какая, однако, бойкая натура! – сказал про него как-то Разор с одобрением.

***

Красный корабль продолжил свой путь и следующие два острова стали для мятежников легкой добычей. Их принимали за Дэна Беллами, а они принимали гёзов на клинки. Команда выросла до двух с половиной сотен бойцов, а трюмы были уже основательно нагружены ценностями и оружием.

И всё это богатство было записано и учтено, и всем всего хватало с избытком. Рем Тиберий Аркан неожиданно для себя оказался хорошим квартирмейстером, он, можно сказать, открыл в себе талант к такого рода делам, и даже получал удовольствие, выдавая на руки чистое белье и рассчитывая вместе с корабельным коком норму продуктов на двести пятьдесят человек.

- Не всё ж мне палашом размахивать, - говорил он в беседе с Микке. – Нужно и что-то полезное делать, да? Квартирмейстер я, в конце концов, или нет?

В такие минуты молодой Аркан чувствовал себя настоящим ортодоксом – трудолюбивым, порядочным, рачительным хозяином. И это новое чувство ему нравилось.

Палаш, кстати, он нашёл по руке: отличный клинок с полуторной заточкой, длиной с руку, простой и надежный, без финтифлюшек, чернений и гравировок. Ну как – нашел? Выбил из рук у одного из гёзов. Еще Рем раздобыл себе неплохие стальные наручи и поножи. Кирасу пока оставил кожаную - всё, что попадалось из доспехов, было либо неудобным, либо не по размеру – аркановский рост стандартным назвать было сложно.

Ребята вечерами хвастались своими подвигами, орали песни, знакомились с новичками и были готовы уничтожать всех гёзов Низац Роск, прерываясь только на обед.

А командный состав, узким кругом собираясь в кают-компании после удачного дня, мрачно размышлял о будущем. Ситуация с курсом так и не прояснилась. Очевидным стало только то, что, скорее всего, любой военный корабль с западного побережья постарается напасть на них, поскольку никакого законного основания на владение