Читать книгу - "Фараон - Кристиан Жак"

В этот раз после застолья гости Тутмоса задержались в саду, где им подали алкогольные напитки и сладости.

Минмес приблизился к царю, который, переговорив коротко с первым министром, направился было в свои покои.

– По словам Старика, вы с народом Египта сейчас переживаете настоящий медовый месяц. Но терпение твоих подданных на исходе: тебе нужно как можно скорее выбрать великую царскую супругу. И в этом походе армия тебе не поможет…

* * *

Настроить большую арфу – задача не из простых. После концерта в царском дворце Сатья занялась любимым инструментом. Она играла еще и на флейте, но предпочитала ей гармоничные звуки, извлекаемые из струн, которые ласково перебирала с детства.

Когда госпожа Хюи почтила ее, сделав солисткой Амона, она едва не лишилась чувств – принадлежать к такой элите? Хватит ли у нее сил? Зная строгость руководительницы и не желая ее разочаровывать, Сатья с головой окунулась в работу, в чем ей помогала Меритре, дочь госпожи Хюи. Никаких привилегий от матери Меритре не получала, даже наоборот – та всегда требовала от нее больше, чем от остальных.

Девушки прекрасно поладили: часто ужинали вместе, охотно плавали в бассейне загородного дома госпожи Хюи, и обе страстно любили музыку. К отчаянию родителей, о замужестве речи не шло. Слишком занятые своим искусством, Меритре и Сатья днями пропадали в храме, а по вечерам часто давали концерты в домах вельмож, так что времени на любовь совсем не оставалось.

Во время концерта, оправдывая свою репутацию человека сдержанного, фараон бесстрастно внимал музыкантам и певице. Но разве мог он не оценить уникальный голос Меритре, безупречную красоту ее тела? Сатья, утомившись от выразительных и быстрых мелодий, совершила ошибку, исполнив протяжную и печальную композицию, мало подходящую случаю. Упрекая ее за то, что разрушила атмосферу праздника, подруги-исполнительницы вернулись к веселой музыке.

Меритре очень устала накануне, а потому в это утро баловала себя отдыхом. Сатья, которая ночью почти не спала, предпочла настроить арфу в зале, отведенном для оркестранток.

– Простите за беспокойство!

Девушка в изумлении обернулась.

Перед ней стоял невысокий, коротко стриженный мужчина в простой тунике.

– Кто вы такой?

– Минмес, царский виночерпий.

Сатья узнала близкого друга царя, столь же влиятельного, как и первый министр, которого он рано или поздно сменит на должности. Это неожиданное посещение не предвещало ничего доброго: неутомимый труженик, хлопочущий с вечера до утра, Минмес не делает визитов вежливости и тем более не явился бы без веской причины к простой арфистке. Девушка совсем растерялась, а потому ответила чуть ли не с недовольством:

– Я… я занята, очень занята!

– Вчера вы дали прекрасный концерт! Нашему государю очень понравилось, особенно та печальная мелодия, столь виртуозно вами исполненная.

Что тут ответишь? Сатья ограничилась смущенной улыбкой, надеясь, что на том разговор и закончится.

– Его величество желает снова услышать мелодию, которая так его растрогала. Не согласитесь ли вы явиться во дворец сегодня вечером и сыграть для царя?

От неожиданности Сатья лишилась дара речи.

– Вы согласны? Благодарю! Стражникам скажете, что это я вас пригласил. Я выйду и провожу вас к фараону.

Царский виночерпий быстро удалился, и только тогда Сатья смогла свободно вздохнуть. Она чувствовала себя совершенно потерянной.

Играть на арфе, одной? Перед фараоном? Ей ни за что не справиться! Пальцы одеревенеют, струны начнут издавать отвратительные звуки, и государь прогонит ее из храмового оркестра, ее настоящей семьи!

Жизнь рушится – вот что чувствовала в тот момент Сатья.