Читать книгу - "Последний тайник - Фернандо Гамбоа"

Лишь несколько секунд спустя до меня дошло, что передо мной находится вовсе не чудовище, выплывшее из морской пучины и замышляющее меня сожрать, а всего лишь безобидный ТПА — телеуправляемый подводный аппарат, оснащенный прожекторами, видеокамерами, различными датчиками и парочкой роботизированных рук. Я перевел дыхание и с досадой подумал о том, что сейчас кто-то из сидящих перед монитором в рубке управления едва не лопнул от смеха.

Судя по всему, Хатч не собирался выпускать из виду ни одного этапа подводных работ, и данный аппарат давал ему прекрасную возможность контролировать все, что происходило на дне, при этом даже не прикасаясь к костюму для подводного плавания.

Чтобы работы под водой не прекращались ни на минуту, водолазы и археологи были разбиты на группы, работающие посменно. Браун составил график, в котором он, согласно установленным в военно-морском флоте США нормам времени на декомпрессию, отметил, как долго каждый из нас должен находиться в воде и вне воды. Браун также проинструктировал нас, когда именно нам следует принимать пищу и ложиться спать. Он даже дал рекомендации по поводу того, в какое время желательно принимать душ.

День уже клонился к вечеру, когда вновь настала моя очередь погружаться в воду. Признаться, я весьма скептически относился к работе в полутьме, так как в подобных условиях мы вполне могли либо упустить что-нибудь важное, либо даже повредить какие-то части затонувшего судна. Но ничего не поделаешь, решил я, послушно натянув на себя неопреновый костюм. Затем я надел плавательный жилет фирмы «Скубапро» и, убедившись, что аккумуляторная батарея фонаря полностью заряжена, закрепил на спине «дыхалку». Когда мои приготовления к погружению были закончены, я проковылял классической гусиной походкой аквалангиста к краю платформы. Взглянув на уже коснувшееся линии горизонта солнце, я спустился на воду.

Остальные три человека из моей смены тут же последовали за мной, и я дал им сигнал на погружение. Когда я тоже начал опускаться в глубину и посмотрел вниз, то невольно замер от удивления.

Вся зона проведения работ была прекрасно освещена мощными подводными лампами, установленными на вехах, которые были воткнуты в песок во время моей предыдущей смены. Белый песок загадочно поблескивал под лучами искусственного света, а в центре освещенной зоны виднелась уже едва ли не половина почерневшего от времени корпуса затонувшего корабля. Вокруг него, словно привлеченные светом мотыльки, сновали туда-сюда несколько человек в масках и ластах, что делало эту сцену похожей на кадры из какого-то фантастического фильма.

Ночь прошла в напряженной работе, и мне еще два раза пришлось погружаться в воду и возвращаться на «Мидас», причем последнее возвращение совпало с восходом солнца: из-за линии горизонта медленно выкатывался его красноватый диск. Но когда я плыл по поверхности неспокойного моря в направлении судна, мне было не до красоты природы: все мои мысли были о том, как бы поскорее добраться до койки и заснуть.

Перед следующим погружением мне предстояло спать всего лишь несколько часов, а потому я, побыстрее сняв ссебя снаряжение для подводного плавания и придя в свою каюту, на скорую руку вытер голову и тело полотенцем и рухнул на койку, уже не обращая ни малейшего внимания ни на заметно усилившуюся качку, ни даже на храп моего соседа по каюте — профессора Кастильо.

Когда меня разбудил зазвонивший будильник, я, чувствуя, что мои силы уже более-менее восстановились, вскочил с койки, оделся и отправился в столовую, намереваясь покончить там со всеми запасами арахисового масла, какие только имелись на «Мидасе». В столовой я увидел профессора Кастильо и Кассандру: они сидели за одним столом и оживленно о чем-то беседовали. Кивнув им в знак приветствия, я подошел к стойке самообслуживания, взял поднос и начал ставить на него приглянувшиеся мне блюда.

— А профессор мне сейчас кое-что про тебя рассказал, — сообщила Касси, когда я подошел к их столику.

— Мне страшно даже представить, что он мог тебе про меня наговорить.

— Не переживай, Улисс, почти ничего такого, что может заставить тебя покраснеть, — стал оправдываться профессор.

— Судя по произнесенному вами слову «почти», речь шла о каком-нибудь постыдном эпизоде из моей жизни, а вы к тому же наверняка еще и приврали.

— Профессор приврал ровно столько, сколько было необходимо для того, чтобы этот эпизод выглядел смешным. — Касси лукаво покосилась на профессора, а затем обратилась ко мне: — Кстати, как тебе сегодняшняя ночка?

— Она мне показалась целой вечностью, — ответил я и мимикой показал, как сильно устал.

— Не знаю, утешит тебя это или нет, но через пару часов мы рассчитываем закончить удаление песка. У тебя впереди еще одна смена?

— Да, через полчаса мне опять лезть в воду. После таких частых погружений у меня, наверное, скоро из ушей пойдет азот.

— Хм… Это, видимо, будет любопытное зрелище, — усмехнулась Кассандра, с напускным интересом потирая себе подбородок. — Скажешь мне, когда начнет идти азот: я хочу сделать несколько фотоснимков.

— Смейся, смейся. А я вот умру, и тогда тебя будут мучить угрызения совести.

— О чем это вы? — спросил профессор, с недоуменным выражением на лице слушавший наш с Касси разговор.

— А вы разве не занимаетесь подводным плаванием? — удивилась Кассандра.

— Если бы Господу было угодно, чтобы люди плавали под водой, он снабдил бы их жабрами и плавниками, — пробурчал профессор.

— Значит, не занимаетесь, — констатировала, слегка улыбнувшись, Кассандра. Затем она посмотрела на меня и спросила: — Сам объяснишь или мне это сделать?

— Будь так добра.

— Видите ли, профессор, — начала Касси, сцепив пальцы и опершись локтями о стол, — каждый раз, когда мы погружаемся под воду, наш организм впитывает азот и кислород, поступающие из баллонов со сжатым воздухом. После возвращения на поверхность маленькая часть этого азота остается в тканях и затем — в течение нескольких часов — выходит из них. Проблема заключается в том, что если делать очень много погружений подряд и не давать организму достаточно времени для удаления накапливающегося с каждым погружением азота, то это может привести к негативным последствиям.

— Каким именно?

— Ну, это зависит от количества погружений, времени, проведенного под водой, и глубины погружения. Последствия могут быть различными: от простого зуда в конечностях до церебральной эмболии.

Профессор крутнулся на своем стуле и посмотрел на меня с явно обеспокоенным видом.

— Получается, ты сейчас занимаешься тем, что очень вредно для здоровья, да? — осведомился он.

— Не переживайте, у нас имеются специальные подводные компьютеры и декомпрессиметры, при помощи которых, чтобы не допустить наступления негативных последствий, можно точно рассчитать необходимое соотношение между временем, проведенным на той или иной глубине, и временем, проведенным вне воды, — попытался успокоить я профессора.