Читать книгу - "За секунду до выстрела - Николай Чергинец"

Славин три дня находился на семинаре-совещании сотрудников уголовного розыска, проходившем в областном центре.

Начальник управления, подводя итоги семинара, в числе лучших сотрудников назвал и фамилию Славина. А потом его вызвали на сцену, и начальник управления под аплодисменты всего зала вручил ему часы.

Счастливый и растерянный, Славин вернулся на место. Сидевший рядом Лагута толкнул друга локтем:

— С тебя причитается!

— Сейчас или можно позже?

— До окончания совещания потерплю, ну, а пока поздравляю! Рад за тебя!

Лагута не кривил душой. За короткое время, которое они работали вместе, он привязался к энергичному и скромному пареньку. Его по-настоящему взволновала судьба Славина. Парню еще только двадцать два, а повидать ему уже довелось многое.

Капитан тайком от Славина несколько раз беседовал с Алтыниным, убеждая его, чтобы тот похлопотал перед начальством о переводе лейтенанта в Минск.

После совещания, когда Славин и Лагута уже оделись и шли по коридору к выходу, им повстречался начальник управления.

Полковник улыбнулся:

— Как дела, лейтенант?

— Нормально, товарищ полковник, работаем.

— Это-то я вижу. В Белоруссию не тянет?

— Кого же домой не тянет, товарищ полковник? Тянет, но я же вижу, что и здесь работать надо.

— Да, это вы правильно заметили, работы и здесь хватает. Мы вам сегодня направили ориентировку. С мест лишения свободы бежал опасный преступник — Солох Гришка. Всю войну просидел и вот, на тебе, вместе с дружком сбежал.

Лагута встрепенулся:

— Это тот, что за убийство в тридцать девятом был осужден, сын кулака?

— Он самый! Приедете к себе и беритесь за его связи. Тайгу он, конечно, знает хорошо, но наверняка к родным местам потянет. Отец его жив, значит, Гришка и на его помощь рассчитывает.

Лагута пояснил:

— Мне об этой семейке Егор Егорович неоднократно рассказывал. Почти все их родственнички в бандах хаживали. Правда, многие так к родному крову и не вернулись. — Он повернулся к Славину и чуть заметно улыбнулся. — Ну вот, паря, и пригодится тебе твой партизанский опыт, придется нам по тайге за этим шатуном погойсать. Товарищ полковник, с кем он сбежал?

— С Мельниковым Романом Сергеевичем, осужденным в сорок шестом за соучастие в убийстве к двадцати пяти годам. В ориентировке все данные на обоих имеются, так что как прибудете в Марьянск, придется сразу же на их розыск переключиться. Для вас это, пожалуй, сейчас самая важная задача. Я звонил утром Алтынину и сказал, что, если нужна будет помощь, людей мы дадим. С этим зверьем шутить нельзя, им терять сейчас нечего.

С тревогой в душе покинули Лагута и Славин Кемерово. Они торопились в Марьянск.

На следующий день в отделение поступил сигнал о том, что Солоха и Мельникова видели в тридцати километрах от села, где жил старый Солох. Гришку опознал один из местных жителей, который вместе с другими рабочими лесозаготовительного участка ехал на грузовике по таежной дороге. Машину остановили двое мужчин и расспрашивали шофера, как добраться до села Становое, где жил отец Гришки.

Алтынин пригласил к себе в кабинет Лагуту и Славина.

— Пока вы шли сюда, я хотел приказать, чтобы оба отправлялись немедля в Становое и занялись этим делом. Но теперь подумал, а кто же здесь останется? У нас висит не раскрытой кража автопокрышек на базе, неизвестно, кто парня ножом пырнул на танцах. Отпустить вас обоих — значит остаться без оперативника, который мог бы всю поступающую в отдел информацию обобщать и проверять.

— А что тут гадать, я и поеду, — горячо заявил Лагута. Но Славин его перебил:

— Егор Егорович, разрешите я поеду. Места здешние я уже изучил, ну а по лесу еще в войну ходить научился.

Алтынин некоторое время молчал, взвешивая все «за» и «против», а затем решительно хлопнул по столу:

— Хорошо, поедут Славин и Симоха. Возьмите автомат. Прихватите продовольствие, фонари, патроны и все прочее, в общем, продумайте тщательно, что вам может пригодиться. Поедете верхом на лошадях. Это, пожалуй, сейчас самый лучший способ передвижения. Жду вас через час с предложениями.

Славин и Лагута направились к себе. По дороге позвали Симоху, который находился в дежурной комнате. Потом втроем сидели в кабинете и продумывали каждую мелочь.

Через час Славин и Симоха постучались в кабинет начальника. Алтынин был один, увидев входивших подчиненных, улыбнулся:

— Ну что, продумали свою командировку?

— Так точно, — ответил Славин и начал рассказывать, что они решили.

Алтынин удивился, что хотят ехать не верхом на лошадях, а на обыкновенных дровнях, запряженных парой лошадей.

Славин пояснил:

— Во-первых, это поможет нам сойти за местных жителей, во-вторых, автомат спрятать от посторонних глаз и, в-третьих, взять с собой все, что нужно, в санях места для всего хватит.

Алтынин слушал Славина, потихоньку теребя рукой бороду, и, когда лейтенант замолчал, сказал:

— Да, наверное, ты прав. Ну что же, запрягайте лошадей и — в путь. Дорога вам длинная предстоит. Участкового в Становом я уже предупредил о преступниках. Он вам поможет.

После этого майор вручил Славину и Симохе фотографии разыскиваемых и тщательно проинструктировал их. Через час они тронулись в путь.

Когда Славин убеждал начальника, чтобы тот разрешил именно ему выехать в Становое, то немного покривил душой, доказывая, что он уже хорошо знает район. Поэтому с собой лейтенант прихватил карту. Сержант Симоха смеялся:

— Ты ее запрячь подальше, я ведь по здешним местам могу с завязанными глазами ходить.

Славин, не отвечая, внимательно вглядывался в карту. Шло время. Они постепенно углублялись в лес. Дорога пока была укатанной и ровной.

Славин полулежал на мягкой копне сена, укутавшись в большой тулуп. Лошадьми правил Симоха. Он, сидя впереди, неторопливо рассказывал другу, как он объяснил жене свою командировку:

— Сколько лет вместе, а жена все не привыкла к моим отъездам. Как пришел с фронта, она еще больше стала бояться за меня. — Он улыбнулся, очевидно, представив лицо жены, и продолжал: — Как услышала, что уезжаю, сразу же глаза круглыми стали, губы задрожали. Сколько раз я ей говорил: «Не бойся, если меня на фронте не убили, так в мирное время жить буду». А она мне в ответ: «Дважды и на фронте тебя пули находили, и то, что жив остался, — божья воля!» Я ей, конечно, объясняю, что никакого бога нет, а она все равно в сверхъестественную силу верит. Дети над ней подшучивают. Вовка, старший мой, ему одиннадцать, пришел как-то из школы и давай травить, что видел, как из колодца ведро выскочило и воду у сруба выплеснуло. А моя сразу же на меня своими голубыми глазами уставилась. Ну, я этому огольцу подзатыльник, конечно: «Хватит мать разыгрывать, мал еще!» Нет, скажу я тебе, Володя, хорошая у меня жена.