Читать книгу - "Капитан Поль - Александр Дюма"

Часа в четыре колокол в замке зазвонил к обеду, и Лектур вернулся с прогулки. Хозяйничал за столом Эммануил: маркиза осталась с мужем, а Маргарита предупредила, что не сможет выйти к гостям, и заперлась в своей комнате. Гостей было немного: нотариус, родственники и свидетели, которые должны были подписать брачный договор. Обед прошел скучно. Лектур всячески старался всех рассмешить, однако было заметно, что веселость эта притворная и он хочет прикрыть ею растерянность. По временам говорливость его вдруг пропадала, как гаснет лампа, когда в ней не хватает масла, лишь под конец она снова вспыхивает еще ярче прежнего, и пламя жадно пожирает свою последнюю пищу… Часов в семь встали из-за стола и пошли в гостиную.

Трудно правдиво рассказать читателю об удивительном старом замке, в котором происходили описываемые нами события. Его просторные покои, обтянутые штофом с готическим рисунком, давно отвыкли от жизни. Несмотря на то что нынешние владельцы не скупились на свечи, слабый, мерцающий свет их был недостаточен для его огромных комнат, и все окна оставались в тени; каждое слово здесь отдавалось эхом, как под сводами церкви. Покрытые гербами древние стены казались в этот день еще печальнее оттого, что гостей было очень мало, а вечером должны были приехать только четверо или пятеро соседей-дворян.

Посредине одной комнаты — той самой, в которой Эммануил принимал капитана Поля, — стоял большой, богато убранный стол, и на нем лежал портфель. Скука, казалось, висела в воздухе, все были мрачны. Гости разделились на небольшие группы и разговаривали вполголоса, но иногда вдруг раздавался громкий хохот: это Лектур забавлялся над каким-нибудь провинциалом, не думая о том, что этим он несколько обижает хозяина. Однако временами жених беспокойно обводил глазами комнату, и лицо его мрачнело, потому что ни будущих его тестя и тещи, ни Маргариты тут не было. Первые двое, как мы уже говорили, не выходили к обеду, и недавнее свидание с невестой, при всей беспечности Лектура, несколько встревожило его: он боялся, как бы при подписании документов не случилось чего-нибудь непредвиденного.

Эммануил был тоже не совсем спокоен и решил было идти к сестре объясняться, но Лектур, который разговаривал в это время в другой комнате с гостями, жестом подозвал его к себе.

— Как кстати вы подошли, дорогой граф, — сказал барон, всем своим видом показывая, однако, будто с величайшим вниманием слушает рассказы какого-то деревенского дворянина, с которым он был уже на короткой ноге. — Мосье де Нозе рассказывает мне вещь чрезвычайно любопытную! Это, право, прелестная и очень благородная забава, — продолжал он, обращаясь к рассказчику. — У меня тоже есть пруды и болота; как только приеду в Париж, непременно спрошу своего управителя, в какой они провинции. И много уток вы бьете таким способом?

— Ужаснейшее количество! — ответил провинциал с удивительным простодушием, которое свидетельствовало о том, что Лектур спокойно может издеваться еще над ним сколько угодно.

— Что же это за удивительная охота? — спросил Эммануил.

— Вообразите, граф, — стал рассказывать Лектур с величайшим хладнокровием, — мосье де Нозе раздевается донага и садится по самую шею в воду. А позвольте спросить, в какое время вы таким образом охотитесь?

— Обыкновенно в декабре и в январе, — ответил провинциал.

— Это еще приятнее. Так извольте видеть, граф, мосье де Нозе входит в воду по самую шею, надевает на голову круглую тыкву и пробирается в кусты. Утки не узнают его и подпускают к себе очень близко. Так ведь, кажется, вы говорили: очень близко?

— Вот как от меня до вас.

— Неужели? — удивился Эммануил.

— И тут он бьет их, сколько душе угодно, — сказал Лектур.

— Дюжинами! — прибавил провинциал, радуясь, что эти парижане заинтересовались его рассказами.

— Это, должно быть, очень приятно для вашей супруги, если она любит уток, — сказал Эммануил.

— О, она их обожает! — отвечал де Нозе.

— Позвольте мне иметь честь познакомиться с этой милой дамой, — попросил Лектур, низко кланяясь.

— Ей это чрезвычайно приятно будет, барон.

— Как только вернусь в Версаль, — продолжал Лектур, — непременно расскажу об этом способе охоты своим знакомым, и я уверен, что весь двор непременно попробует поохотиться таким образом в пруду, что на дворе Швейцарской стражи.