Читать книгу - "16 000 км по Америке - Павел Кобяк"

в Сан-Франциско, правда, намного больше Вантового. Его более чем километровый пролет переброшен через пролив на огромной высоте, под ним легко может пройти крейсер или пассажирский лайнер. И пусть мост Золотые Ворота уже не самый длинный в мире, каковым он был почти тридцать лет – с 1937-го по 1964 год, – он все равно смотрится потрясающе. Замечательный вид, правда, портит статистика самоубийств – тут Золотые Ворота впереди планеты всей, включая Бруклинский мост в Нью-Йорке. Здесь каждые две недели кто-нибудь счеты с жизнью сводит, бросаясь в воду с огромной высоты, так что суицидников уже и считать перестали. То есть вначале считали, но когда счет дошел до тысячи, плюнули на это дело.

Тем не менее мы сделали ряд эффектных фото на фоне этого красивейшего моста, после чего переехали его, заплатив за переезд по шесть баксов. Что интересно: если бы мы ехали в обратном направлении – не платили бы, но почему так устроено движение транспорта через мост, мы так и не узнали. Настроение было отличное, хотя я ожидал, что мост под нами будет слегка раскачиваться. Именно такое ощущение было при взгляде со стороны: казалось, подует сильный ветер, и начнется движуха. А еще холодно было из-за ветра, который дул с океана. Ехали в футболках, но после моста, чтобы не задубеть, тут же надели куртки.

Город Сан-Франциско выгодно отличался от остальной Америки. Архитектура была… неожиданной, что ли, если так можно сказать. Обычные унылые коробки тут сменились домами в замысловатом испанском стиле, что вообще-то понятно: город Святого Франциска был все-таки основан испанцами. Понятие об этой архитектуре дают довольно известные шесть построек, стоящие в ряд. Каждый дом имеет свой цвет: желтый, малиновый, зеленый и т. д. Сейчас бы эти постройки назвали сблокированными коттеджами, хотя на самом деле это просто дома со своим индивидуальным лицом, а не какие-нибудь скучные прямоугольные здания.

Рельеф города тоже был оригинальным – холмистым, причем с такими уклонами, что голова кружилась. В самом начале Миша, который уже бывал здесь, повез нас на улицу Ломбард.

– Что там интересного, на этом Ломбарде?! – спрашивали мы.

– Если съедете по ней на байке – впечатление останется незабываемое!

Столь крутого спуска я не мог припомнить. В Питере самая крутая гора – Поклонная, но и в других городах, с немалым перепадом высот, таких спусков было еще поискать.

Поскольку улица Ломбард была односторонней, с движением сверху вниз, пришлось взбираться наверх по другим, не менее крутым улицам. Ехали вверх под таким уклоном, что казалось: если бы ты был на спортбайке и неосторожно газанул – тут же опрокинулся бы назад вместе с мотоциклом!

Самое неприятное было – переезжать перекрестки. В Калифорнии перед любым перекрестком следует остановиться по знаку Stop. Затем нужно оглядеться, и если ты подъехал первым, то первым и пересечешь перекресток. А как остановишься на диком уклоне?! Ты просто вынужден выкатываться на перекресток, а дальше уже приходится оглядываться – не мчит ли наперерез какое-нибудь транспортное средство?

Наконец въезжаем на самый верх, а дальше – вниз. Надо постоянно притормаживать, поэтому моя правая нога постоянно на тормозе и пальцы правой руки тоже на тормозе. Во время спуска, да еще с виражами, возникает мысль: если бы здесь была зима и склон засыпало снегом, по нему можно было бы запросто спускаться на сноуборде или горных лыжах! Но вот спуск заканчивается, я торможу и оглядываюсь назад. Круто, однако, причем в прямом смысле слова…

Побывать в Сан-Франциско и не побывать в Алькатрасе – нельзя. Мы стояли на берегу, видели вдали этот мрачный остров с самой строгой тюрьмой в мире – и очень хотели туда попасть.

– Так что там с экскурсиями? – спросил я спутников.

– Миша пошел узнавать, – сказали в ответ. – Говорят, туда катера ходят, возят туристов и там проводят экскурсии.

Я вдруг вспомнил, что в нашей питерской тюрьме Кресты есть музей и туда тоже когда-то водили экскурсии. Сейчас, правда, этого не делают, да и сам тюремный изолятор переводят за город.

Мы знали: в Алькатрасе есть что посмотреть. Пусть тюрьма закрыта, зато там осталась аура того времени, когда сюда заключали самых жестоких преступников Америки, включая великого и ужасного Аль Капоне. Тюрьма на острове появилась по весьма простой причине – любое другое учреждение такого профиля гангстеры могли взять приступом или организовать побег каким-нибудь способом. Побег из Алькатраса был исключен: вода вокруг просто ледяная, да еще кишащая акулами! Проплыть два километра в такой воде – даже если удастся в нее прыгнуть – нереально. Так что приходилось на самом деле отсиживать здесь пожизненное заключение, к которому нередко приговаривали мафиози. А уж внутренний режимчик там был жестким. По всему периметру стояли вышки с вооруженной охраной: только попытаешься вылезти за ограждение – тут же огонь на поражение. И над камерами заключенных все время цокала коваными ботинками охрана, отделенная решеткой с толстыми стальными прутьями. В столовой, где часто устраивались потасовки, под потолком висели баллончики со слезоточивым газом, которые пускались в ход дистанционным включением. А для провинившихся всегда наготове был одиночный карцер, где заключенных держали на хлебе и воде по нескольку суток.

Хотя побеги из тюрьмы все равно происходили. Двенадцать раз закоренелые рецидивисты бежали неудачно, и только однажды Фрэнк Ли Моррис и братья Энглин – Джон и Клэренс совершили удачный побег. Готовились семь месяцев: из резиновых плащей соорудили надувной плот, спасательные жилеты, затем изготовили самопальную электродрель, используя мотор от пылесоса. С ее помощью проделали дырку в вентиляционной шахте, через которую и выбрались наружу. Затем надули плот с помощью украденной накануне гармошки и отчалили от острова.

Узнав о побеге, раздосадованное начальство тюрьмы поспешило объявить, что сбежавшие заключенные утонули в море. Но молва утверждает, что до берега они доплыли, где и скрылись от правосудия. Во всяком случае, есть несколько свидетельств того, что и Фрэнка Ли Морриса, и братьев Энглин несколько раз видели на материке.

– Ну что? – спросили мы Мишу, когда тот вернулся.

Он развел руками:

– Не везет! Сегодня и завтра катера не будет, он не каждый день в Алькатрас ходит. Ну ладно, поехали в более приятное место – в русскую баню!

В этом городе на Тихоокеанском побережье имелась настоящая русская баня – с парилкой, с вениками, где можно было оттянуться от души. Как хочется попариться после тысячекилометровых переездов по горам и пустыням. Одна сотня километров накручивается за другой, спина уже дубеет, а кисть руки застыла на ручке газа. Тело сливается с мотоциклом, становится