Читать книгу - "Священный цветок. Чудовище по имени Хоу-Хоу. Она и Аллан. Сокровище озера - Генри Райдер Хаггард"

Я спросил, осуществляла ли она активное правление над своими подданными. Он ответил, что это ее не интересовало. Только когда Айша сердилась на отдельных лиц, она губила их своими заклинаниями, поскольку умела это делать. Большинство из подданных действительно никогда не видели ее и знали о ее существовании по слухам. Для них она была духом или богиней, которая жила в древних гробницах, лежащих к югу от старого города, куда она удалилась из-за угрозы со стороны Резу, которого она очень боялась, только Билали не знает почему. Он сказал мне еще, что Айша самая великая волшебница, которую он только знал, и что он уверен, что она никогда не умрет, так как его предки знали ее много поколений назад. И все же она находится под каким-то проклятием, как и сами амахаггеры, которые являются потомками тех, кто когда-то жил в городе Кор и вокруг него – до самого морского побережья и на сотнях квадратных километров внутренних земель. Они были могучим племенем, пока Великая чума не уничтожила многих из них.

Напоследок он сказал, что она была очень несчастной женщиной, которая живет с печалью в душе, ни с кем не общаясь на земле.

Я спросил его, почему она осталась здесь, в развалинах города, на что он покачал головой и ответил, что, как он думает, из-за проклятия, так как не может представить себе никакой другой причины. Он сообщил мне также, что ее настроение очень часто меняется. Иногда Айша бывает жесткой и энергичной, а в других случаях, как сейчас, – мягкой и подавленной. Возможно, из-за осложнений с Резу, потому что она не желает своему народу гибели, или, возможно, по другим причинам, с которыми он не знаком.

Итак, Айша знала все, за исключением далекого будущего. Она знала, что мы придем, знала детали нашего похода и то, что мы должны быть атакованы резуитами, которые были отправлены навстречу своему отряду, посланному, чтобы найти Белую королеву. Поэтому она велела воинам идти к нам на помощь. Я спросил, почему она ходит, покрыв лицо вуалью, и он ответил, что из-за красоты, которая сводит даже диких людей с ума, так что в давние времена она была вынуждена убить некоторых из них.

И это было все, что Билали знал о ней, кроме того, что она была добра к тем, кто служил ей так, как он сам, и защищала их от всех напастей.

Затем я стал его расспрашивать о Резу. Он ответил, что это ужасный человек, бессмертный, как Та, чье слово закон, хотя он сам никогда его не видел, да никогда и не стремился к этому. Резуиты из племени каннибалов съели буквально всех, кого могли поймать, а в настоящее время пытаются покорить народ Лулалы, чтобы съесть их на досуге. Друг друга они не едят, потому что собака не ест собаку, и поэтому есть им стало нечего, хотя у них было много зерна и скота, благодаря которому у них есть молоко и шкуры.

Что касается грядущей битвы, то он ничего не знает об этом, за исключением того, что Та, чье слово закон, сказала: все будет хорошо для лулалитов, идущих под ее руководством. Она была так уверена, что все кончится благополучно, что решила даже не сопровождать армию, потому что ненавидит шум и кровопролитие.

Мне пришло в голову, что, возможно, она боится, что сама будет взята в плен и съедена, но я оставил эту мысль при себе.

В этот момент мы прибыли в наш лагерь, где Билали попрощался со мной, говоря, что хотел бы отдохнуть, так как должен вернуться на рассвете с носильщиками, когда он и надеется застать нас готовыми к походу. Затем он удалился. Умслопогас и Ханс тоже ушли спать, оставив меня одного, но спать мне что-то не хотелось. Вечер был так хорош, что я решил немного пройтись в этот полуночный час, осмотреть бивуак амахаггеров, ощущая себя генералиссимусом. Нападения я не боялся, тем более что пистолет носил в кармане.

Так что я медленно пошел вниз по некоему подобию главной улицы древнего города, который своим внешним видом напоминал раскопки Помпеев^[102], только в бесконечно бо́льших масштабах.

Гуляя, я размышлял о тех странных обстоятельствах, в которых оказался. Лулалиты в самом деле пытались уверить меня, что я страдаю от заблуждений. Может быть, я брежу и у меня лихорадка? Как разгадать тайну этой женщины, например, даже отвергнув ее рассказ о чудесным образом продленной жизни? Я не знал. Но подозревал, что сил у нее гораздо меньше, чем она о себе мнила.

Это было очевидно и по тому, как она говорила с подданными, по тому, что она переложила командование своим племенем на мои плечи. Если бы она была настолько сильной, почему бы ей не принять команду на себя и не обрушить небесные, вернее, адские силы на врага? И снова я ничего не мог себе ответить, кроме одного – она была красива и необычайно умна!

Но что за задачу она возложила на меня – вести лулалитов в бой с неизвестным мне врагом неустановленной силы, толпу дикарей, вероятно весьма недисциплинированных, о боевых качествах которых я ничего не знал и которых даже не мог обучить как следует. Предпринятая операция казалась безумием, и я мог только надеяться, что удача или судьба помогут мне хоть немного.

Честно говоря, я верил в это, потому что сам вырос среди таких же предрассудков, в которые верили Зикали и Ханс. Конечно, их воздействие на черных копьеносцев было очень странным. В первую же ночь нашей встречи я показал Великий талисман Айше как своего рода полномочное письмо и теперь мог видеть, как она устроила эту сцену со своими бойцами, а также их племенным колдуном, чтобы занять свое место во всей этой истории. Не склонный питать иллюзий относительно характера арабских женщин, я все же расстался с ней с сожалением, как делают всегда мужчины, когда думают, что обнаружили нечто удивительное в женской сути. Но ломать голову над этим дальше было бесполезно.

Погруженный в эти мысли, я брел среди руин, забыв о змеях, пораженный картиной, которая разворачивалась впереди в лунном свете. Передо мной возникла массивная стена, по толщине которой я определил, что некогда здесь были крепость или храм. Она высилась на семьдесят или восемьдесят футов над улицей. Я сел и огляделся.

Повсюду вокруг покоились развалины большого города, в настоящее время такие же пустынные, как руины древнего Вавилона^[103]. В этом величественном молчаливом городе было что-то жуткое.