Читать книгу - "Клык леопарда - Чарльз Буковски"

Квинт кивнул:

– Угадал. Так оно и было. Легат из крепости Бонна, человек явно не знающий местной истории, приказал префекту когорты треверов силами всего четырех центурий очистить лес от разбойников. Будь он в курсе истории этих мест, он бы знал, что треверы имели сложные отношения с империей еще со времен их первого сотрудничества с Божественным Юлием, когда были разгромлены нервии. Тот факт, что они перешли на сторону батавов ^[22], когда те восстали против Рима, говорит сам за себя и мог бы послужить хорошей подсказкой. Хотя, наверное, за столетие память о тех событиях постепенно стерлась. И все-таки…

Он выразительно выгнул брови, словно разделяя мрачный сарказм Скавра. В свою очередь, трибун терпеливо ждал продолжения рассказа.

– Впрочем, все шло гладко, пока они не отправили одну центурию на заставу, охранять дорогу, ведущую к Колонии Клавдия. Темной ночью разбойники напали на них, вырезали всех до единого солдат, осмелившихся поднять на них меч, а остальных увели с собой. Голову центуриона они накололи на копье. Главарь бандитов, кто бы он там ни был – кстати, местные жители дали ему прозвище Обдурон, – быстро вычислил, откуда родом были воины трех других центурий. На следующую ночь он окружил лагерь, призвал убить офицеров и пополнить ряды борцов за независимость «их народа» во имя богини Ардуины. И они его послушались. Ее имя имеет магическую власть над людьми, выросшими в местных темных лесах.

Скавр запустил руку в лежавший у его ног мешок и извлек из него погнутый кавалерийский шлем.

– Это, случайно, не его шлем?

Канин взял у него шлем и пристально посмотрел на забрало – шлем Юлия, когда тот боднул противника, оставил на полированной бронзе внушительную вмятину.

– К сожалению, нет. Будь это его шлем, это решило бы основную часть наших забот. Мы бы, образно выражаясь, отрубили гадине голову, но эта штука слишком убога, чтобы принадлежать ему. Как я понимаю, вы сняли его с какого-то разбойника – из числа тех, что напали на вас по пути в Тунгрорум?

Рутилий кивнул, и его собеседник развел руками в жесте разочарования.

– Теперь тебе понятно, каким авторитетом он пользуется? Даже самые тупые бандиты сообразили, что легенда о могучем Обдуроне им только на пользу.

– Но почему «Обдурон»? Почему он называет себя «безжалостным»?

Канин невесело улыбнулся:

– О, это он не сам придумал! Это имя ему дали горожане, когда стал понятен его нрав, после тех первых случаев, когда его подручные напали на заставу или на отряд солдат. Как я только что тебе рассказал, он их убил, всех до единого. Никаких зверств или изощренных пыток, но и никакой пощады. Он оставил в живых лишь несколько человек, которых увел с собой в лес, предположительно для того, чтобы принести их в жертву своей богине. И одного человека, которого он отправил ко мне – донести до нас весть о его победе.

Скавр нахмурился:

– Отправил именно к тебе?

Префект мрачно усмехнулся, и его лицо сделалось печальным.

– О да, именно ко мне. Похоже, он возжелал увидеть меня мертвым. Он насмехается надо мной в каждом новом послании, что мы от него получаем. Тот, кого он оставил в живых, находит меня и сообщает в самых омерзительных подробностях, что случится со мной, когда я попаду к Обдурону в плен. Этот мерзавец запугивает несчастных тем, что, если они не передадут мне в точности его слова – а он об этом узнает, – их постигнет та же страшная участь, что уготована мне. Он приказывает им сообщать мне эти угрозы публично, а не наедине, чтобы их услышали как можно больше людей.

– Из чего следует, что у него есть надежный источник в твоем окружении, не так ли?

Квинт опустил глаза и какое-то мгновение разглядывал свои сапоги.

– Да, эта мысль тоже приходила мне в голову. Кто бы он ни был, этот человек или сильно предан ему, или ужасно его боится. Может, это кто-то, у кого взяли в заложники члена семьи, и теперь Обдурон играет на его чувствах. Не забывай, что каждый день через Тунгрорум проезжают десятки путников, следуя по главной дороге из Букового леса к переправе через Мозу. Любой из них может оказаться человеком Обдурона, которого тот отправил исполнить угрозу в адрес кого-то из моего окружения, кому он угрожает.

Префект прислонился к стене и устало покачал головой:

– У большинства моих людей в городе живут семьи, и каждый из них может стать объектом запугивания и принуждения со стороны столь безжалостного человека, как Обдурон. Так что любой может стать его шпионом, пусть и не добровольным. Единственное решение, какое я вижу, – поймать этого самого Обдурона и, как заведено исстари, отрубить ему голову. Причем сделать это так, чтобы не показывать игральные кости прежде, чем они упадут на стол.

Трибун встал и снова подошел к карте.

– Так как я командир единственного отряда, который имеет боевой опыт и потому способен помочь тебе, думаю, что нам стоит придумать, как ограничить свободу действий этой шайки. Ты сказал, что в последние месяцы был вынужден буквально отбиваться от них, а твои поиски их логова пока не дали результатов. Думаю, у моих двух когорт – а это почти полторы тысячи человек – больше шансов найти разбойников, чем у твоих тридцати воинов.

Канин указал на лесной массив, занимавший внушительную южную часть карты.

– Единственное место, где им можно навязать бой, – вот здесь. Но будь осторожен, трибун. Владения Ардуины снискали себе славу опасного места для новичков, особенно в это время года. Сейчас хоть и весна, но зима может вернуться в леса в любую секунду.

Префект машинально потрогал амулет на правом запястье, и, заметив этот жест, его собеседник одобрительно кивнул.

– Вижу, ты веришь в Непобедимого Митру. Я был бы благодарен возможности рядом с тобой вознести ему молитву, разумеется, если в городе есть его храм. Так что не переживай, друг. Я не ступлю ногой в этот бескрайний глухой лес, не посоветовавшись с тобой. Ну а теперь пойду посмотрю, как там движется строительство казарм. – Скавр взял свой плащ и собрался выйти, но на пороге обернулся. – Кстати, ты упомянул, что тебя прислали сюда из Бонны. Ты родом из тех мест?

Канин покачал головой и указал на карте Тунгрорум.

– Нет, трибун, я местный. Я родился и вырос в этом городе. По делам имперской службы я на несколько лет покидал Тунгрорум, но как только мне представилась возможность вернуться в родной город, я сразу же за нее ухватился. Хотя, оглядываясь назад, я понимаю, что знай я, во что вляпаюсь, мое решение было бы иным.

Скавр сочувственно кивнул:

– Никогда не нужно возвращаться, верно?

Префект медленно покачал головой:

– Нет, трибун, ошибкой было не мое возвращение. Моя ошибка в другом: я ожидал вернуться в город, который когда-то покинул.