Читать книгу - "Мустанг - Луис Ламур"

— Я добью его, Пен, если он еще не подох.

— Ральф, — Пенелопа говорила спокойно, но твердо, — если ты сделаешь хоть одну попытку, я раздроблю тебе ногу, могу и две, и оставлю лежать здесь. Никто тебя не найдет, кроме стервятников.

Не знаю почему, но убийца ей поверил, наверное, он знал ее лучше, чем я.

Все это время я неподвижно лежал среди скал. Казалось, меня парализовало. Я все слышал, видел, но двигаться не мог. Если бы эта девушка не стояла неподалеку с винтовкой в руках, Ральф непременно пристрелил бы меня. Она спасла мне жизнь.

Через некоторое время Пенелопа тихо, чтобы мог слышать только я, произнесла:

— Мистер Сэкетт, с вами все в порядке?

Вопрос был дурацкий. Неужто она думала, что я валялся бы тут, если бы со мной все было в порядке? Я попытался заговорить, но вместо слов у меня вырвался лишь слабый хрип. Попробовал пошевелиться, — боль пронизала все тело, но ничего не произошло.

Затем я услышал ее шаги, по крайней мере я надеялся, что ее.

Пенелопа уверенно, словно всю жизнь только этим и занималась, спустилась по камням, поминутно оглядываясь, чтобы проверить, не подкрадывается ли кто-нибудь. Она остановилась рядом со мной, и я посмотрел ей в глаза.

— Слава Богу, вы живы, — сказала она и нагнулась ко мне. — Нам нельзя здесь оставаться. Ральф вернется с остальными. Он знает, что вы ранены.

Она положила мою руку себе на плечи и попыталась обнять меня, но была слишком слабой.

Я изо всех сил старался заговорить, и наконец мне удалось произнести одними губами:

— Коня… Приведите моего коня.

Пенелопа быстро выпрямилась и так же быстро ушла.

Теперь я старался пошевелить головой, когда получилось, уцепился пальцами за камень и подтянулся. Камень остался на месте, а я чуть-чуть сдвинулся. Очень осторожно и медленно я попытался поднять руку, чтобы схватиться за скалу, однако сил совсем не осталось, и рука упала на песок. Пальцы не слушались, голова раскалывалась, в висках стучало. Я не думал, что серьезно ранен. Может быть, просто не осмеливался так думать, потому что быть тяжело раненным здесь — значило умереть. И тем не менее, я ранен в голову, меня временно парализовало.

Для человека, который всегда полагался лишь на силу мышц и быстроту реакции, худшего положения не придумаешь. Умение работать и стрелять давало мне средства к существованию, без этого я ничто. У меня не было образования, и если больше нельзя рассчитывать на свои мускулы, как жить?

Обнаружив, что могу сгибать и разгибать кисть другой руки, я уцепился за край скалы, подтянулся и встал на четвереньки.

Мне надо было немедленно убираться отсюда. Подонки Карнсы вернутся. Они захотят убедиться, что со мной покончено, увидеть труп, а если я еще жив, добить.

Возвратилась Пенелопа, ведя в поводу жеребца. Удивительно, что он подпустил ее к себе, ведь мустанги очень настороженно относятся к незнакомым людям. Однако эту девушку отличала какая-то внутренняя сила… и смелость тоже.

Подойдя ко мне, Серый нервно всхрапнул, почуяв кровь. Я ласково уговаривал его:

— Спокойно, малыш, спокойно.

Рукой, которая меня слушалась, поймал стремя, Пенелопа обхватила меня за пояс и помогла выпрямиться. Но когда конь сделал первый шаг, я чуть не упал, и только поддержка Пенелопы не дала мне рухнуть.

Я едва переставлял ноги и даже не переставлял, а волочил. Так мы прошли футов двадцать, когда Пенелопа, оглянувшись назад, вдруг отпустила меня, и я на одной руке всем весом повис на стремени.

Девушка одним движением вскинула винтовку к плечу и в тот же момент выстрелила, потом еще раз. Мустанг шагом волок меня к кустам.

— Вперед, малыш, вперед, — тихонько подгонял я коня, и он шел.

Раздался выстрел, и пуля взрыхлила песок рядом со мной. Еще один, — и вторая прошла над головой. Серый подскочил, но я не отпустил стремя до тех пор, пока мы не оказались в зарослях можжевельника. Только тогда упал лицом в землю.

Пенелопа выстрелила в третий раз, затем я услышал, как она карабкается по скалам. Потом наступила тишина. Серый с раздувающимися ноздрями застыл среди деревьев. Мое лицо было залито кровью, я дрожал. Винчестер так и остался в чехле у седла, достать его мне было не под силу.

Неужели Пенелопу ранили?

Вокруг царило удивительное спокойствие. Горячо пригревало солнце. Я чувствовал запах пыли, крови и пота. Вытянув руку, отстегнул кожаный ремешок, удерживающий кольт в кобуре, вынул его и приготовился стрелять. Помахивая хвостом, мустанг потянулся к веткам кустарника, затем насторожился и поднял голову. Я с трудом сделал то же самое, но не увидел ничего, кроме корней и камней. Подо мной уже была лужа крови, моей крови.

Что случилось с Пенелопой? Вдруг она тоже ранена? И где Лумис? Почему-то я не вспомнил раньше ни о нем, ни о Флинче. А Стив Хукер и его ребята? Если они поблизости, на расстоянии нескольких миль, то должны услыхать выстрелы. На равнинах звуки разносятся далеко.

Я ухватился за выступающий над землей корень и подтянулся поближе к тонкому стволу деревца.

Хуже всего было то, что я не мог осмотреться. Прикрытие мое ненадежно, к тому же вовремя заметить подкрадывающегося я не в состоянии. Положение, прямо скажем, пиковое. Мне оставалось только лежать и ждать.

Топнул копытом конь. Где-то скатился по скалам камешек. Я положил револьвер рядом и вытер руку о рубашку. Потом начал разминать пальцы другой руки, стараясь вернуть ее к жизни. В голове стучала тяжелая боль, но кровотечение, похоже, остановилось. Через некоторое время, боясь рисковать, я снова поднял револьвер.

В горле пересохло, страшно хотелось пить. Вода была в ручье и во фляге, притороченной к седлу, однако и то, и другое оказалось мне совершенно недоступным.

Уцепившись за ствол дерева, я подтянулся и устроился в полусидячем положении. Вокруг было слишком тихо. Глядя поверх низкорослого кустарника и нагромождения камней, я искал Пенелопу, но не нашел. Внимательно оглядел устье каньона, усеянное валунами, скалистый склон и поросшую редкими деревьями равнину, полого спускающуюся к ручью.

Ничего…

А затем я услышал легкий шум за спиной. Повернув голову, посмотрел через небольшую полянку среди деревьев и кустов. Мустанг стоял с поднятой головой, раздувшимися ноздрями, глядя вправо. Я перевел взгляд туда.

Между двух кустов меските, скрывшись за опунцией, доходящей ему до груди, неподвижно стоял Эндрю. Он держал винтовку, приготовившись к стрельбе, его глаза обыскивали густой кустарник, в котором, прислонившись к дереву, сидел я.

С такого расстояния он будет стрелять наверняка.