Читать книгу - "Азимут между пламенем и порчей - Павел Николаевич Корнев"

столь тонкие манипуляции было слишком опрометчиво, к тому же вскоре стало вполне ощутимо припекать места приложения сил.

Дарьян заявился в каюту лишь после ужина, пришёл он в изрядном подпитии и сразу завалился спать, так что разговора не вышло. Пристал я к нему с расспросами уже только утром.

— Ты что с абрисом делать собираешься? — поинтересовался, когда мы начали одеваться на завтрак.

— В смысле? — не понял Дарьян.

— Абрис из мертвослова под управление духами заточен, а какой теперь из тебя духолов?

Дарьян невесть с чего не на шутку разобиделся.

— Нормальный из меня духолов! — заявил он, надувшись. — А что приблудный дух с ледяным болваном не совладал, так это асессор был, не забывай!

— Не о том речь, — сказал я, натягивая сапоги. — Тебе зачем абрис духоловов, если аспект теперь совсем другой?

Книжник только отмахнулся.

— Да и нормально! Я с нашими пообщался на сей счёт — сказали, в мертвословах абрис всегда предельно близок к универсальному, а если и нет, то править его себе дороже. И переданные с родословной схемы тоже трогать не рекомендуется.

Товарищ до сих пор так и полагал меня всамделишным боярином, и я его в этом разубеждать не стал, кивнул.

— Это понятно. А если кто-то один абрис прожигать начал, а потом решил на другой перейти, за основу уже сформированные фрагменты взяв?

— Если фрагменты совпадают, то чего нет? — пожал плечами Дарьян и поторопил меня: — Идём! Вчера не поужинал толком, желудок от голода подводит.

— Пить меньше надо! — проворчал я, но медлить не стал и двинулся вслед за книжником.

— После вчерашнего грех не выпить было! — парировал тот.

Меня аж передёрнуло.

Позавтракав, я самую малость полюбовался пейзажами, а вот составлять компанию закупившимся на одной из пристаней крепким пойлом парням не стал и вернулся в каюту. Интересно, конечно, на города и веси поглядеть, да только плыть нам всего ничего, а мало ли какие неприятности меня в Черноводске поджидают? Расслабляться нельзя.

Вот так с перерывами на обед и ужин я до самого позднего вечера и медитировал. Сплетал жгутики входящих меридианов, прорабатывал на оправе зачатки узлов-пасынков, а ещё тянул, тянул и тянул небесную силу. Раньше делал слишком длительные перерывы между подходами, теперь же пытался вбирать в себя энергию на пределе возможностей до тех пор, пока не становилось дурно.

На короткой дистанции соответствовать в скорости наполнения ядра пиковому аспиранту, конечно, неплохо, да только в бою со слабеньким асессором мне этого не хватило.

Увы, тут на быстрые подвижки рассчитывать не приходилось, а вот с формированием дополнительных узлов на оправе никаких проблем не предвиделось. Тело укрепил, дух закалил, энергии в ядре — с избытком. Изначально, памятуя о предупреждении Беляны, намеревался скручивать по два парных узла, но чем дольше размышлял на сей счёт, тем меньше мне эта идея нравилась. Дело было в диагоналях и симметрии, горизонтали и вертикали. Значения этих слов растолковала когда-то Заряна, и я прекрасно отдавал себе отчёт в том, что диагональные узлы на оправе симметричны друг другу как по вертикали, так и по горизонтали. В силу этого одновременное формирование двух верхних или пары нижних узлов, равно как правых или левых, неминуемо привело бы к весьма серьёзным искажениям баланса и могло повлиять на абрис ничуть не меньше, нежели появление единственного дополнительного пасынка.

Так что я хорошенько продумал порядок действий, затем до предела наполнил ядро, а после разом вытолкнул из него энергию по всем четырём меридианам одновременно. Узлы вспыхнули огнём, но разделил потоки надвое, направил их по оправе в разные стороны, дабы столкнуть точно в намеченных местах, а затем волевым усилием подстегнул изменения, начав скручивать пасынки.

И — скрутил. А дальше скрутило меня самого.

Одномоментное сотворение четырёх узлов до предела перегрузило оправу, и любой иной меридиан неминуемо порвало бы в клочья, а так я не позволил разойтись искажениям, а затем и вовсе погасил их, пусть для этого и пришлось уподобиться балаганному канатоходцу, который замер на одной ноге и ловит равновесие, удерживая на макушке блюдо с четырьмя тяжеленными кувшинами.

Только бы не покачнуться, только бы не упасть. Не дать соскользнуть с головы подносу, не позволить расплескаться воде.

Когда б не симметричность искажений, совладать с ними оказалось бы несравненно сложнее, а так удержал ситуацию под контролем, не позволил лопнуть оправе, не дал развалиться абрису. Сохранил целостность духа. И вроде бы мог даже приступить к дальнейшему развитию, да только сформированные узлы горели всаженными в тело кусками раскалённого металла, и было совершенно непонятно, как долго теперь придётся укреплять их и развивать.

Я попытался приподняться с койки и тотчас повалился обратно, когда закружилась вокруг меня сначала каюта, затем пароход, а после и вся драная реальность. Я сделался центром мироздания, и ничего хорошего это не сулило. Не удержу баланс, хоть в самой малости утрачу равновесие — и в труху перемелет.

Но удержал и не утратил, ещё и всю небесную силу понемногу сцедил — сделался пустым и лёгким, будто надутый рыбий пузырь. Подняться с койки больше не пытался, так и провалился в беспокойный сон.

На следующий день проснулся разбитым и вялым, но вполне себе живым и даже почти здоровым. По словам Дарьяна, в глазах у меня полопались сосуды, но полопались они и только они, с абрисом был полный порядок. Правда, хоть четыре новых узла и не жгли больше плоть раскалённой шрапнелью, но до сих пор продолжали ощущаться чем-то болезненно-инородным.

Закрутить по оправе небесную силу?

От одной только мысли об этом дурно сделалось.

Нет, нет, нет! Какое-то время придётся направлять энергию из ядра непосредственно в исходящие меридианы.

— Подходим к пристани! — оповестил меня Дарьян, который после двухдневного употребления пива и горячительных напитков выглядел слегка опухшим.

Я аккуратно сложил пошитую в экспедиционном стиле одёжку и убрал её в саквояж к ёмкости с головой Пламена, сам же облачился в чёрные брюки, белую сорочку, жилетку и тёмный сюртук в тонкую синюю полоску. На ноги натянул сапоги, под мышку сунул трость.

— Ну ты вообще! — только и развёл руками Огнич, стоило мне подняться на палубу.

— Модник! — согласился с фургонщиком Ёрш.

— Боярин же! — хмыкнул Кочан. — Чего вы хотели?

Прибывших из Южноморска пассажиров проверяли со всем тщанием, но к нашей компании вопросов не возникло. Нет, семь тайнознатцев сразу же привлекли