Читать книгу - "Луиза Сан-Феличе. Книга 2 - Александр Дюма"

— Смотри! — сказала королева, указывая на измятые клочки бумаги, разбросанные по коврам. — Вот его капитуляция! Как, договариваться с этими негодяями! Гарантировать им жизнь! Дать им корабли для бегства в Тулон! Как будто ссылки достаточно, чтобы наказать за все их преступления! И сделать это, сделать это, — задыхаясь от бешенства, продолжала королева, — когда я письменно приказала никому не давать пощады!

— Даже прекрасному Роккаромана? — спросила Эмма, улыбаясь.

— Роккаромана искупил свою вину, перейдя к нам, — отвечала королева. — Но не об этом речь. Слушай! — продолжала она, вновь прижимая Эмму к своей груди. — У меня остается одна надежда, и, как я уже сказала, это надежда на тебя.

— Но, моя прекрасная королева, — сказала Эмма, отводя рукою волосы Каролины и целуя ее в лоб, — если все зависит от меня, значит, ничего не потеряно.

— От тебя… и от Нельсона, — произнесла королева. Самые уверенные речи не были бы столь красноречивы, как улыбка, которою Эмма ответила на эти слова.

— Нельсон не подписывал договор, — продолжала Каролина. — Надо, чтобы он отказался его ратифицировать.

— Но я думала, что ввиду его отсутствия капитан Фут подписал за него?

— Вот именно! А теперь он скажет, что не давал ему таких полномочий, а значит, капитан Фут не имел права этого делать.

— И что же? — спросила Эмма.

— А то, что ты должна добиться от Нельсона — тебе нетрудно сделать это, чаровница, — добиться, чтобы он поступил с этим договором о капитуляции так же, как поступила я: разорвал его в клочки.

— Попробуем, — промолвила леди Гамильтон с улыбкой сирены. — Но где же Нельсон?

— Крейсирует вблизи Липарских островов, ожидает Фута с моими приказаниями. Ну что ж, их отвезешь ему ты. Как ты думаешь, рад он будет тебя видеть? Станет он оспаривать эти приказания, если они слетят с твоих губок?

— А каковы приказания вашего величества?

— Никаких договоров, никакой пощады. Понятно? Например, какой-нибудь Караччоло, который оскорбил нас, предал меня! Неужели этот человек живым и невредимым уедет, может быть, во Францию, поступит там на службу и вернется, чтобы высадить французов в любом незащищенном уголке королевства! Разве ты, как и я, не хочешь, чтобы он умер?

— Я хочу всего, чего желает моя королева.

— Так вот, твоя королева, хорошо знающая твое доброе сердце, хочет от тебя клятвы не поддаваться ни на какие мольбы, ни на какие заклинания. Дай слово, что, даже если ты увидишь у своих ног матерей, сестер, дочерей осужденных, ты ответишь, как ответила бы я сама: «Нет, нет, нет!»

— Клянусь, дорогая моя королева, быть столь же безжалостной, как вы.

— Прекрасно, это все, что мне надо. О милая владычица моего сердца! Тебе я буду обязана самым дорогим алмазом в моей короне — моим достоинством. Ибо, клянусь тебе в свою очередь, если бы этот позорный договор был соблюден, я никогда не вернулась бы в мою столицу.

— А теперь, — сказала, смеясь, Эмма, — все устроено, кроме одной мелочи. Сэр Уильям не стесняет моей свободы, но все-таки не могу же я совсем одна носиться по морям и явиться к Нельсону без него.

— Это я беру на себя, — отвечала королева. — Я дам ему письмо к Нельсону.

— А что вы дадите мне?

— Во-первых, поцелуй (королева страстно впилась губами в уста Эммы), а потом все, что тебе угодно.

— Хорошо, — сказала Эмма, поднимаясь. — Сочтемся после моего возвращения.

И она церемонно присела перед королевой:

— Ваша покорная служанка будет готова, как только прикажет ваше величество.

— Нельзя терять ни минуты, я обещала этому болвану-англичанину через час дать ответ.

— Увижусь ли я еще раз с королевой?

— Я попрощаюсь с тобой только тогда, когда ты будешь садиться в лодку. Как и предвидела королева, ей без труда удалось уговорить сэра Уильяма взять на себя доставку ее приказа адмиралу, и ровно через час она предложила капитану Футу принять на борт «Sea-Horse» сэра Уильяма.

Сэр Уильям вез ее письменные распоряжения, но настоящий приказ получила между двумя поцелуями Эмма и тем же манером должна была передать его Нельсону.

Королева, как и обещала, рассталась с леди Гамильтон лишь на набережной Палермо и махала ей платком до тех пор, пока судно не растворилось в вечерних сумерках.

Вот таким образом сэр Уильям Гамильтон и Эмма Лайонна оказались на борту «Громоносного».

По письму, полученному кардиналом, читатель может судить, что прекрасная посланница преуспела в своей миссии.