Читать книгу - "Сальватор. Том 1 - Александр Дюма"

Господин Жакаль дал г-ну Жерару прийти в себя.

Наконец г-н Жерар медленно поднял на него глаза.

Господин Жакаль повел плечами. – Ничего не поделаешь! – добродушно выговорил он. – На сей раз опять неудача!

– Какая? – не понял г-н Жерар.

– Я имею в виду орден Почетного легиона.

Надобно признать, что несчастный г-н Жерар и думать об этом забыл.

– Больше вам нечего Мне сказать? – спросил г-н Жакаль.

– Нечего, сударь, могу поклясться.

– Черт побери!.. Ну, теперь мой черед сообщить вам нечто такое, что может вас заинтересовать.

Господин Жакаль поднял очки, проницательно посмотрел на собеседника, и тот почувствовал, что бледнеет.

Приказом свыше г-ну Жакалю было предписано оберегать г-на Жерара, однако полицейский не мог отказать себе в удовольствии помучить своего подопечного: он был бессилен против невиновного и стойко сносившего свалившиеся на него беды г-на Сарранти, заключенного в одиночную камеру и с минуты на минуту ожидавшего смертной казни; зато г-н Жерар гулявший на свободе и по-прежнему уважаемый согражданами, находился в полной власти начальника полиции.

Вот что чувствовал г-н Жерар, вот почему он бледнел под взглядом г-на Жакаля.

Всякий раз выходя из особняка на Иерусалимской улице он чувствовал себя жертвой после экзекуции.

Разница заключалась в том, шла ли речь о простом допросе или с пристрастием.

Хотя г-н Жерар и побледнел, он с нетерпением ждал что скажет начальник полиции.

Но кот держал мышонка в когтях и не мог отказать себе в удовольствии поиграть с ним.

Господин Жакаль вынул из кармана табакерку запустил в нее два пальца, зачерпнул огромную щепоть и с наслаждением втянул табак носом.

Господин Жерар не смел торопить полицейского; он ждал со смирением, не лишенным, впрочем, доли нетерпения.

– Вы знаете, дорогой господин Жерар, – заговорил наконец начальник полиции, – что через неделю истекает срок, отпущенный королем Карлом Десятым господину Сарранти?

– Знаю, – пробормотал г-н Жерар, бросив на г-на Жакаля полный беспокойства взгляд.

– Вам также известно, что аббат Доминик вернется возможно, послезавтра… завтра… а может быть, и сегодня.

– Да, да, знаю, – отозвался филантроп, дрожа всем телом.

– Если вы так дрожите в самом начале, дорогой господин Жерар, вы непременно лишитесь чувств, когда узнаете о чем пойдет речь. А лишившись чувств, не услышите того что мне необходимо вам сообщить, а ведь это, вероятно самое интересное.

– Что же делать?! – в отчаянии вскричал г-н Жерар Это сильнее меня.

– Ну, чего вам бояться со стороны аббата Доминика, раз я вам сказал, что папа отклонит его просьбу?

Господин Жерар вздохнул свободнее.

– Вы действительно так думаете? – спросил он.

– Мы знаем его святейшество Григория Шестнадцатого Это кремень!

Господин Жерар начал постепенно приходить в себя.

Господин Жакаль дал ему время отдышаться.

– Нет, опасаться вам следует совсем не этого – продолжал он.

– Ах ты Господи! Значит, мне есть чего опасаться? – прошептал г-н Жерар.

– Дорогой господин Жерар! Неужели вы в такой малой степени философ и не знаете, что человек, слабое создание, находящееся в постоянной борьбе с окружающим миром, не мог бы ни на мгновение передохнуть, если бы видел нескончаемые опасности, которые ему угрожают и которые он избегает лишь чудом?

– Увы! – промямлил г-н Жерар. – В ваших словах немалая

доля правды, господин Жакаль.

– Раз вы готовы это признать, – с поклоном продолжал г-н Жакаль, – я хочу задать вам вопрос.

– Пожалуйста, сударь, задавайте!

– Поэты, господин Жерар… мерзкое отродье, не так ли?..

– Я незнаком с поэтами, сударь. Да и за всю свою жизнь я прочел едва ли четыре строчки.

– Так вот! Поэты утверждают, что мертвые встают иногда из могил. Что вы по этому поводу думаете?

Господин Жерар пробормотал нечто нечленораздельное и снова затрясся всем существом.

– До сих пор я в это не верил, – продолжал г-н Жакаль. – Но происшедший недавно случай с моим знакомым просветил меня на этот счет, и теперь я способен защитить по этому вопросу диссертацию. Нет, сами-то они, конечно, не выходят, но ведь можно их оттуда извлечь!

Господин Жерар изменился в лице.