Читать книгу - "Крест и нож - Давид Вилкерсон"

Мне казалось, что я преодолел первую преграду на пути к осуществлению моей мечты. Теперь я мог надеяться на то, что мне удастся добиться разрешения встретиться с Луисом. Я слышал от Анжело, что Луиса должны были перевести в тюрьму Эльмира в Нью-Йорке.

— Как ты думаешь, мне удастся повидать его? — спросил я.

— Ни малейшей надежды, Дэви. Как только они узнают, что вы тот самый священник, они вас не пустят.

И все же я хотел попробовать. В следующий раз, когда я проповедовал поблизости от тюрьмы Эльмира, я разузнал, каким образом можно повидать мальчика. Мне сказали, чтобы я написал прошение и указал, кем мне приходится заключенный и почему я хотел бы встретиться с ним. И мое прошение будет рассмотрено.

Итак, если я расскажу правду, меня к нему не пустят. Но я знал, что в тот день в тюрьму Эльмира перевозили нескольких ребят. Я пошел на станцию. Когда прибыл поезд, из него вышло около 20 ребят. Я всматривался в их лица. но Луиса среди них не было.

— Ты знаешь Луиса Альвареса? — спросил я одного из ребят, и прежде чем полицейский разъединил нас, он успел ответить: "нет".

— Итак, — сказал я сам себе по пути в Филипсбург, — видимо мне никогда не придется встретиться с этими ребятами. Но если в этом воля Твоя, Господи, да будет так.

Но если Святой Дух закрывал передо мною эту дверь, то он открывал другие. Однажды, весной 1958 года, когда я прогуливался по испаноязычному Гарлему теплым вечером, я услышал пение.

Я был удивлен, потому что это кто-то пел псалмы на испанском языке. Поблизости нигде не было церкви, пение раздавалось из окна одного из домов, мимо которых я проходил.

— Кто это поет? — спросил я, проходя мимо парня, покуривающего возле автомобиля.

Парень поднял голову и прислушался, как будто музыка настолько слилась с шумом улицы, что ее нельзя было различить.

— Это что-то вроде церкви, — сказал он, указывая пальцем наверх, — на втором этаже.

Я поднялся по лестнице и постучал в дверь. Она медленно открылась, но когда свет упал на мое лицо, женщина, стоявшая у двери, вскрикнула. Она в волнении прикрыла дверь и заговорила с кем-то по-испански. Вскоре коридор был заполнен улыбающимися, приветливыми людьми. Они схватили меня за руки и потащили в комнату.

— Вы — Дэвид? Не правда ли, вы — Дэвид? Тот самый священник, которого выгнали из суда!

Выяснилось, что это была внеконфессиональная церковь в испанском отделении Общества Господа. Эти люди собираются в частных домах до тех пор, пока не получат возможность построить свою церковь. Они следили за процессом по делу об убийстве Майкла Фермера и видели мое фото в газетах.

— Мы молились за вас, и вот вы здесь, — сказал один мужчина. Его звали Винцетте Ортез, он был служителем этой небольшой церкви. — Мы хотим узнать, как вы попали в

суд.

Той ночью я рассказал этой группе людей о том, как Господь привел меня на улицы Нью-Йорка. Я рассказал им о проблемах подростков-преступников, о своей мечте и о том, как я преодолел первую преграду.

— Я думаю, что это Бог призвал меня на этот труд, и это только начало большого дела. Они должны начать новую жизнь, и их следует окружить любовью, мы были свидетелями того, как Дух Святой коснулся их прямо на улице и кто знает: может быть, в будущем у них даже появится свой дом.

Я закончил свою пылкую речь, будучи очень взволнован проблемами этих молодых людей. Я видел, что и слушавшие меня тоже были озабочены не меньше меня и были готовы помочь мне. Когда я наконец сел на место, они начали оживленно разговаривать между собой, а затем дали слово пастору Ортезу.