Читать книгу - "28 мгновений весны 1945 года. Иллюстрированная версия - Вячеслав Алексеевич Никонов"

столько об экспансии, сколько о создании таких геополитических условий, которые бы исключили возможность повторения кошмара Великой Отечественной, создали пояс невраждебных государств по периметру своих границ, дали бы СССР союзников в мире, где уже не первый век доминировали чаще всего враждебные нам западные державы. Позволили бы мирно развиваться.

Думали ли в Кремле о продвижении коммунистической идеи? Конечно, как на Западе думали о продвижении антикоммунистической идеи. Вскоре во всем западном мире компартии и сторонники сотрудничества с СССР окажутся под большой угрозой.

Но нельзя не признать, Москва вела себя весьма осторожно, поначалу даже не приступая к советизации тех стран, которые освобождала – это будет позднее. И советизацию даже не проводили в ряде государств, где было присутствие Красной армии, но где для этого не просматривалось предпосылок – как в Финляндии, Норвегии или Австрии.

Превращение Второй мировой войны в холодную войну произошло буквально на наших глазах – в те 28 мгновений весны 1945 года, о которых вы только что закончили читать.

И причины столь резкого поворота были не в Москве и даже не в Лондоне – при всей очевидной подстрекательской роли Черчилля, сама Великобритания в послевоенном мире не могла производить тектонических изменений, ее силы были уже не те.

В поисках причин “холодной войны” надо прежде всего заглянуть в Вашингтон.

Соединенные Штаты стали военной сверхдержавой, имевшей массированное военное присутствие в Европе, глобальную инфраструктуру для проецирования силы в любой точке земного шара, а теперь и навыки управления подконтрольными территориями. И в Вашингтоне не собирались от всего этого отказываться.

Напротив, США увидели возможность приложить свою вновь приобретенную военную мощь к абсолютному американскому экономическому доминированию (до 60 % мирового ВВП приходилось на одну эту страну) для обеспечения цели американского глобального господства по праву морального лидера всего человечества.

Предвкушение Pax Americana – мира по-американски – заставляло искать вызовы, требовавшие мобилизации ресурсов и в мирное время во имя реализации этой цели. Мобилизующим фактором могла быть только внешняя угроза, сопоставимая с нацистской. И на эту роль в тот момент подходил только Советский Союз – вторая сверхдержава мира в военном отношении, обладающая иным общественно-политическим строем, который быстро стали приравнивать к фашистскому, и ставившая, как докажут вскоре вашингтонские ястребы, цели мирового доминирования.

Киссинджер был прав: «’’Холодная война” явилась почти что по заказу и отвечала фундаментальным представлениям американцев. Имел место доминирующий идеологический вызов, делающий универсальные тезисы, пусть даже в чрезмерно упрощенной форме, применимыми к большинству мировых проблем. И налицо была четкая и явная военная угроза, источник которой не вызывал сомнений».

Десятого мая 1945 года в Вашингтоне обсуждали судьбу ленд-лиза. По итогам совещания и.о. госсекретаря Грю и глава Администрации иностранной экономической помощи Кроули 11 мая представили президенту США проект директивы о «немедленном прекращении» запланированных поставок Советскому Союзу, как только «это представляется физически возможным». Трумэн тут же подписал директиву, а ранним утром 12 мая – без всякого предупреждения нашей стороны – была не только остановлена погрузка уже стоявших в портах судов, но и повернуты вспять суда, находившиеся в Средиземном и Черном морях на пути в СССР.

«Было ясно, – напишет в дневнике бывший посол в СССР Дэвис уже в середине мая, – что смерть Рузвельта и поражение Германии ослабили единство Большой тройки. Большая часть людей вокруг нового президента разделяет скорее подозрения Черчилля насчет России, чем надежды Рузвельта и его решимость исчерпать все достойные пути сохранения этого единства, необходимого для сохранения мира».

Постепенно размывалась и общественная поддержка советско-американского партнерства. Уже только 45 % американцев верили в его продолжение после войны (напомню, в марте было 55 %), считали отношения проблемными 33 % (было 15 %).

Уильям Ширер, известнейший американский журналист, много лет проработавший в нацистской Германии и написавший «Взлет и падение Третьего рейха», в 1945 году предупреждал о грядущих опасностях: «Нас принудили – частично англичане, частично наша неспособность оценить обстановку – взять на себя роль, которая когда-нибудь окажется столь же опасной, сколь и бессмысленной. Это роль великого антагониста России… Верно, что отныне мы будем двумя наиболее мощными нациями. Но также верно и то, что Соединенные Штаты и Россия не имеют исторически конфликтных интересов. И не имели никогда. И еще справедливо следующее. Если Россия и мы не придем к согласию, мир не продержится долго».

Уже в 1945 году были разработаны первые американские планы ядерного нападения на СССР. Если оно не произошло, то только потому, что бомб было мало, и в ответ боялись действительно получить советские танки у Ла-Манша.

И если мир потом и продержится, то только благодаря тому обстоятельству, что обладание и Соединенными Штатами, и Советским Союзом ядерным оружием обеспечило ситуацию обоюдного сдерживания в условиях гарантированного взаимного уничтожения.

Главный результат Второй мировой для сегодняшнего дня, как мы понимаем сейчас, в том, что нацизм не был добит.

Нюрнбергский трибунал не поставил на фашизме крест. Запад продолжил дело рейха, используя в том числе и военный потенциал нацистской Германии. Генералы вермахта заняли большинство командных должностей в военных структурах НАТО.

Отказались в Нюрнберге признать преступными нацистские организации украинских националистов – бандеровцев, ОУН-УПА. Отделы СС, занимавшиеся Советским Союзом и отдельными его республиками, переехали за океан и стали такими же профильными отделами Центрального разведывательного управления, с тем же персоналом, состоявшим из военных преступников.

После распада Советского Союза эти люди и их прямые потомки вернулись к тому делу, которое проиграли в 1945 году. К войне на уничтожение теперь уже не СССР, а России. Войны открытой и гибридной, в которой все средства были хороши.

И в этой войне англосаксы сделали своими союзниками силы поверженного Третьего рейха. Нацизм вновь оказался востребованным западными правительствами и спецслужбами.

Одно время мы удивлялись, почему в западных столицах, где на словах любили осуждать фашизм, закрывали глаза на марши ветеранов дивизий СС, на факельные шествия нацистов в странах Прибалтики и на Украине. А потом поняли: нацизм живет в генах тех, кто был нацистом. Кто был вместе с нацистами в годы Великой Отечественной.

Вдумайтесь, все без исключения страны современного Европейского союза (после Брексита) были либо гитлеровской Германией, либо союзниками гитлеровской Германии, либо работали на гитлеровскую Германию. Без единого исключения. Нацизм для них органичен, чтобы ни врали они о демократии и правах человека. Они – проигравшие во Второй мировой войне, и они не отказались от реванша.

И именно на нацизм была сделана ставка на Украине, где Запад организовал антиконституционный переворот в 2014 году, и была начата беспощадная война против тех, для кого священно слово