Читать книгу - "Здесь русский дух... - Алексей Воронков"

Князь покачал головой.

— Ты ничего не знаешь, о, раб белого правителя, — произнес азиат. Разморенный сытной едой, он прилег на подушки, подперев голову рукой. — Мой народ очень маленький. Теперь представь, каково ему было жить в одной клетке с двумя могучими и свирепыми тиграми. Один неверный шаг — тут же попадешь в пасть. Не к тому, так к другому. В таких случаях приходится выбирать себе покровителя. Мы выбрали маньчжуров. Они рядом, у них большое войско. Много, много тысяч воинов — тебе понятно? Что ваша Москва! Она далеко. Ее и с самой высокой горы не увидеть. Можно ли на нее надеяться?

Федор даже поперхнулся, услышав такие слова.

— Глупый ты старик! — не удержавшись, воскликнул он. — Уже почти вся Европа лежит у ног нашего государя, а чего толку от твоих маньчжуров? Мы с нашими пушками такое можем сотворить… Вам мало не покажется!..

Лавкай как-то хитро посмотрел на казака.

— Слово — еще не дело, — усмехнувшись, произнес он. — Вот ты говоришь: пушки… Отчего ж вы тогда сдали маньчжурам Албазин, Кумарскую крепость? Я сам видел, как гибли ваши люди, а воины императора жгли и разрушали ваши селения. И ничего твои хваленые пушки не смогли сделать.

Федор нахмурил брови, проговорив:

— Ну, было, но ведь тогда и другое время стояло на дворе. Сегодня Русь уже не та, понимаешь, старик? Скоро на Амур прибудет огромное войско, которое встанет гарнизонами по всей границе. Хотя в принципе надо сначала установить эти пределы. Ты вот, князь, человек бывалый, но и ты не знаешь, где тут есть граница. Так ведь?

— Не знаю, — согласился тот.

— Нужен закон, а тогда будет и порядок. Пока же мы с маньчжурами друг к другу безнаказанно гуляем. Ладно б с миром, а так ведь… — Федор вдруг внимательно посмотрел на старика. — Разве ты, княже, не чуешь запах пороха? — спросил он его.

— Чую, чую, — кивнул тот. — Если уж русские вернулись на Амур, то обязательно будет война. Еще неизвестно, кто в ней победит. С Хабаром воевать — иное дело. Храбрый атаман! Жаль, врагами расстались, а то могли еще как подружиться. Ты просил меня рассказать о нем? — неожиданно спросил князь Федора. — Тогда слушай…

4

Лавкай никогда не забудет ту зиму 1652 года. Тогда Ярко Хабаров со своими людьми уже овладел азиатскими крепостями и велел платить дань русскому царю. Те упрямились и пытались договориться с атаманом, а тот все за свое: покоряйтесь, мол, а не то худо будет. Опять же, где надо, Хабаров применил силу. Многие князья в результате перестали сопротивляться и приняли власть белого царя, но только не Лавкай. Он не хотел ползать под пятой московского правителя. Думал, задобрит Хабара — кто же откажется от дорогих подарков? — и тот оставит его в покое. Вот и повез ему два мешка мягкой рухляди.

— Воро-о-та!.. Эй!.. Гой!.. гой!.. гой! — ранним морозным утром послышался громкий гортанный голос у крепостных стен Ачан-городка.

На высоком земляном валу тут же показался бородатый стрелец в зипуне и островерхой лисьей шапке с тяжелым фитильным мушкетом в руках.

— Кто такие? Чего надо? — сонно спросил он.

Разглядев внизу пару саней, запряженных по две лохматых лошади гуськом, стрелец снова спросил:

— Говорю, кто такие и с чем прибыли?

— Открывай же, русский! Большой князь едет. Поговорит с атаманом Хабаром, напишет грамоту, разберутся с данью, — послышалось в ответ.

Стрелец понял, что это за люди. Почесал заиндевелую бороду, пробурчал недовольно что-то себе под нос и пошел отворять ворота. Заскрипели полозья, и вот уже в клубах потного пара, шедшего от лошадей, в крепость въехали сани. Впереди их бежал посыльный, доложить атаману о прибытии гостей.

Ерофей находился в приказной избе. Он славно позавтракал и теперь пребывал в хорошем расположении духа. Усевшись за большой, сбитый из струганных сосновых досок стол, служивший одновременно и для обедов, и для казенной работы, Ерофей стал писать письмо якутскому воеводе. Подобную процедуру мужчина совершал часто. Он хотел держать начальство в курсе всех своих дел. Время от времени Ерофей брал в руки стоящий перед ним кубок с брагой и делал небольшой глоток. Брага была крепкой, круто заправленной лесными травами, и атаман довольно покрякивал.

Поодаль от него, у затянутого бычьим пузырем окна стояла молодая девица Фрося, служившая при атамане кухаркой, и серыми влюбленными глазами смотрела на хозяина. Широкоплечий и осанистый, с рыжей курчавою бородой, он выглядел моложе своих сорока двух лет. Может, порода такая, а может, все дело в сибирском морозе, который не дает состариться. Люб, ох и люб был Ерофей Фроське. Только все пустое. Разве мог он низойти до нее, дочери простого ленского плотогона? Да и жена у него где-то там, в Сибири, имелась, а Фроську он считал почти ребенком, шутя называл дочкой.

— Сам Лавкай с ними прибыл, атаманушка! — сообщив Хабарову о прибытии гостей, добавил вбежавший в приказную избу караульный.

— Так веди его ко мне! — приказал атаман. — Буду рад принять такого высокого гостя.

«Может, опомнился князь, и по примеру других азиатских правителей тоже решил принять власть нашего царя? — подумал он. — Больно Лавкай упрямый. Быком уперся — и с места не сдвинешь. Ничего не боится — ни угроз атамановых, ни царского окрика. Лучше умру, говорит, чем покорюсь вам, проклятым русским…»

Вскоре тяжелая сосновая дверь вновь отворилась, и в избу вместе с клубами морозного воздуха ворвался чужой дух, то есть Лавкай, явившийся в сопровождении двух молодых сподручников.

— Здорово, князь! — вставая с широкой березовой скамьи, поприветствовал его Ерофей и отвесил правителю земной поклон. — Давненько мы с тобой не виделись…

— Да как же? На прошлой неделе, — приложив правую руку к сердцу и чуть склонив голову, произнес князь. Он уже давно жил рядом с русскими и потихоньку выучил их язык. Правда, порой ему не хватало чужих слов, и тогда он пытался все объяснить жестами.

«Он прав, хитрый лис», — подумал атаман. На прошлой неделе они случайно встретились на лесной тропе, когда Ерофей с отрядом казаков на лошадях возвращались из Кумарского острога. Князь тоже был не один, а с небольшой конной дружиной.

— Как, князь, будешь платить дань? — спросил Лавкая Хабаров. — Ведь, считай, уже все ваши князья покорились русскому царю. Только ты упрямишься. Смотри, рассердится наш государь — и тогда пеняй на себя…

Может, хоть на этот раз они договорятся, подумал атаман, предлагая князю отдохнуть с дороги и принять угощение.

— Фроська! Быстро распорядись со жратвой! — приказал он стряпухе, и та заметалась по избе.

— Вот сейчас мы с вами и отведаем бражки. Я ведь, Лавкай, еще никогда тебя ею не угощал, так ведь? — потирая руки, весело проговорил Ерофей, усаживая гостей за стол.

— Не надо бражки. Я не из-за еды приехал, а просто подарки привез, — пытался остановить атамана Лавкай.

Лавкай сделал знак, и его сподручники вытряхнули на тесовый пол содержимое двух мешков — шкурки серебристого и черного соболя, маленьких белок со стальным отливом, шелковистых горностаев, рыжеватых колонков. Еще присутствовали две шкуры чернобурки и большая — медведя.