Читать книгу - "Сказание о Юэ Фэе, славном воине Поднебесной - Цянь Цай"

А попугай, оказавшись на чужбине, перестал говорить…

– Почему? – удивился Лу Вэнь-лун.

– Слушайте дальше… Впоследствии, когда правитель У погубил У Цзы-сюя, юэский князь пошел войной на У и разгромил его. Правитель У погиб в горах Цзыяншань. Си Ши вернулась на юг, и попугай снова заговорил. Это означает, что даже птица, находясь в неволе, и то тоскует по родине. А что уж говорить о человеке!

– Неинтересная история, – поморщился Лу Вэнь-лун. – Расскажи что-нибудь позанимательней.

– Могу рассказать историю: «Быстроногий скакун стремится на север».

– О чем же она?

– Эта история не такой давности, как первая. Во время правления третьего сунского императора Чжэнь-цзуна[110] при дворе появился предатель по имени Ван Цинь-жо. Он во что бы то ни стало хотел погубить полководцев из рода Ян, людей честных и безгранично преданных государю. Однажды предатель уговорил Чжэнь-цзуна поехать на охоту. Когда выехали в поле, Ван Цинь-жо нарочно начал говорить императору: «Что-то нет в Срединном царстве хороших коней! Вот у лянского вана в Сяо есть конь – так это всем коням конь! Его называют Быстроногим скакуном. Вы бы, государь, приказали полководцу Яну доставить вам этого коня».

– Как же полководец Ян мог его достать? – недоумевал Лу Вэнь-лун.

– А вот так. Полководец Ян Цзин охранял заставу Юнчжоугуань. Был у него храбрый военачальник по имени Мын Лян, бывший разбойник и грабитель, который раскаялся и вступил на истинный путь. Этот Мын Лян умел разговаривать на многих языках. Он нарядился чужеземцем, пробрался в Сяо, украл коня и доставил в столицу…

– Ловкий человек! – одобрительно заметил Лу Вэнь-лун.

– Когда Быстроногого скакуна доставили в столицу, – продолжал рассказ Ван Цзо, – император очень обрадовался: конь действительно был великолепен. Но вот беда: он все время оборачивался на север и жалобно ржал. Шесть дней он ничего не ел, а на седьмой день издох.

– Помнил старого хозяина! – с восхищением воскликнул Лу Вэнь-лун.

– На том и закончилась история с Быстроногим скакуном, – заключил рассказ Ван Цзо. – А теперь разрешите попрощаться – зайду как-нибудь в другой раз.

– Заходи, заходи! – любезно сказал Лу Вэнь-лун. – Очень интересно ты рассказываешь – с удовольствием тебя послушаю.

Ван Цзо пообещал вскоре прийти снова и откланялся.

Поистине:

Не печалься, что снял доспехи,

Это правда, что к ним привык,

Но зато могучим оружьем

Стал подобный копью язык!

А сейчас расскажем о том, как сын Цао Жуна по имени Цао Нин по велению старого цзиньского правителя Агуды прибыл с войском на помощь Учжу.

Когда Цао Нин представился Учжу, тот сказал:

– Вы устали с дороги, располагайтесь лагерем и отдыхайте.

Цао Нин поблагодарил Учжу за внимание и поинтересовался:

– Как ваши успехи, повелитель?

– Лучше не напоминайте! – сокрушенно вздохнул Учжу. – Юэ Фэй – сущий дьявол, военачальники у него храбрые, воины сильные. Никак с ним не справлюсь.

– Разрешите мне взглянуть, что собой представляет Юэ Фэй, – попросил Цао Нин.

– Что ж, поезжайте, сразитесь с ним, – согласился Учжу. – Буду ждать от вас вестей о победе.

Цао Нин простился с Учжу и повел войско к сунскому лагерю.

Перед храбростью юного воина

Преклоняется вся земля,

Перед силой его тигриной

Содрогаются духи зла!

Если вы не знаете, кто из сунского лагеря вышел сразиться с Цао Нином, то прочтите следующую главу.

Глава пятьдесят пятая

Повествуя о минувших событиях, Ван Цзо показывает картину. Возвратившись на истинный путь, Цао Нин убивает отца

В того, кто посадил терновник,

Колючки куст вонзит когда-нибудь.

Тому, кто вырастил тигренка,

Он, тигром став, распорет грудь.

А вот простолюдину не даны

Владыкой Неба мудрость и расчет,

Поэтому, весной посеяв просо,

Он осенью спокойно жатвы ждет.

* * *

В северных землях Цао Нина считали одним из храбрейших военачальников. Силой он превосходил Лу Вэнь-луна. Излюбленным оружием Цао Нина было толстое стальное копье, украшенное черной кистью. Когда Учжу рассказал ему о двукратной победе Лу Вэнь-луна, из-за которой Юэ Фэй вынужден был выставить табличку об отмене поединков, Цао Нину захотелось показать свое искусство, и он попросил разрешения встретиться с Юэ Фэем в бою. Учжу разрешил.

Цао Нин с войском подошел к сунскому лагерю и крикнул:

– Эй, воины Юэ Фэя! Говорят, вы храбры, как тигры! Зачем же выставили табличку? И не стыдно вам?! А ну, кто из вас посильнее? Выходи со мной драться!

Начальник охраны сообщил юаньшуаю:

– Какой-то цзиньский военачальник хвастается силой и грозится, что если никто не выйдет, так он сам ворвется в наш лагерь.

Недовольные Сюй Цин и Цзинь Бяо обратились к Юэ Фэю:

– Мы еще не совершили ни одного подвига с тех пор, как у вас служим! Разрешите нам помериться силой с чжурчжэнем.

Юэ Фэй приказал убрать табличку и позволил воинам сразиться с противником.

Выехав на поле боя, оба в один голос крикнули:

– Эй, чжурчжэнь, назови свое имя!

– Я – Цао Нин, подчиненный цзиньского повелителя Учжу. А вы кто такие?

– Я – Сюй Цин, приближенный юаньшуая Юэ Фэя. А со мной мой лучший друг Цзинь Бяо! Держись!

Сюй Цин замахнулся мечом, но Цао Нин только поднял копье, и его противник полетел с коня.

– Подлый враг, ты посмел убить моего друга! – Цзинь Бяо выругался и в ярости бросился на Цао Нина.

Убедившись, что противник не помнит себя от злости, Цао Нин прикрылся копьем и сделал вид, будто обратился в бегство. Цзинь Бяо помчался вслед за ним. Неожиданно Цао Нин на полном скаку обернулся и вонзил копье в самое сердце преследователя.

По знаку своего предводителя цзиньские воины атаковали сунский отряд.

Цао Нин отрубил головы Сюй Цину и Цзинь Бяо и ушел в лагерь докладывать о победе.

Сунские воины тоже покинули поле боя, унося на плечах обезглавленные трупы своих военачальников. Юэ Фэй распорядился сколотить гробы и с почетом похоронить погибших.

Рассерженный новой неудачей, Чжан Сянь с разрешения юаньшуая стал вызывать Цао Нина на поединок. Тот не замедлил явиться.

– Ты кто такой?

– Я – Чжан Сянь, военачальник и друг великого юаньшуая Юэ Фэя.

– Значит, Чжан Сянь? – нагло усмехнулся Цао Нин. – Ты-то мне и нужен!

Сорок схваток последовали одна за другой, а поединку и конца не было видно. Когда солнце склонилось к закату, противники прекратили бой