Читать книгу - "Первое кругосветное путешествие на велосипеде. Книга первая. От Сан-Франциско до Тегерана. - Томас Стивенс"

Люди здесь, кажется, имеют хулиганские наклонности в гостеприимном приеме Ференги без сопровождения. Проходя через базар к телеграфной станции, я становлюсь несчастной целью для тайно брошенной дынной кожуры и других нежелательных предметов, от которых нет другого укрытия, кроме дружественных стен станции. Это немного за городом, и до того, как я достиг ворот, дынную кожуру сменяют камни, но, к счастью, без какого-либо серьезного ущерба. Мистер Ф., молодой немецкий оператор, руководит здесь контрольной станцией и сердечно приветствует меня, приглашает разделить с ним его уютные помещения, и призывает меня остаться с ним на несколько дней. Я с радостью приму его гостеприимство до завтрашнего утра.

У мистера Ф. есть брат, который недавно стал мусульманином и женился на паре персидских жен. Он также временно проживает в Миане. Вскоре он приходит к телеграфной станции и оказывается диким человеком из рода харум-скарум (ветреный и безалаберный человек), который расценивает свое превращение в мусульманина и создание собственного гарема как нечто серьезное. В качестве награды за принятие мусульманской религии и становление персидским подданным Шах выдал ему денежное вознаграждение и должность в монетном дворе Табриза, а также присвоил ему звучащий титул Мирзы Абдул Карима Хана. Кажется, что такой стимул доступен каждому Ференги, кто захочет принять шиитскую ветвь ислама и персидское подданство — редкий шанс для хронических бездельников среди нас, казалось бы.

Этот свежий и торжественный переход в ислам, мысленно погружает меня в прелести персидской семейной жизни, и я решительно представляю себя на этом месте, если бы такое было возможно. Представьте себе в костюме опереточного артиста, лишенного всякого уважения к разнице между реальностью и непристойностью и многозначительной неделикатностью, допустимой в свете рампы, а теперь представьте, что это повседневный костюм персидского гарема.

Романтическим вечером владыка гарема обычно отправляется в это характерное учреждение Востока и начинает отгонять скучную заботу, куря кальян и наблюдая за проявлением талантов терпсихоры у его жен или рабынь.

Это не те танцы, к каким мы привыкли, но изящные позы и извивающиеся и вращающиеся тела, словно трепетные птицы, поднятые руки, щелчки пальцами или крошечными медными тарелками, их ноги неподвижны, но они извиваются или изгибаются назад, подобно виноградной лозе, пока их распущенные, скользящие локоны не коснутся земли.

Некоторые персы могут позволить себе роскошь, иметь женские апартаменты, окруженные зеркалами, расположенными под соответствующими углами, так что, наслаждаясь этой демонстрацией способностей своих жен, он оказывается не просто в присутствии трех или шести жен, в зависимости от обстоятельств, но окружен со всех сторон множеством воздушных сказочных нимф, и среди мечтательных паров и успокаивающего пузыря его кальяна может представить себя счастливым - или можно было бы подумать, естественно, несчастным - обладателем ста жен.

Эффект действия зеркал можно представить, конечно, лучше, чем я описал.

«У вас нет одной из этих зеркальных комнат, не так ли?» - спрашиваю я, проявляя свое любопытство, я становлюсь, возможно, довольно дерзким. - «Вы не могли бы провести парня внутрь, замаскировав, скажем под сеюда или...» - «Нихт», - смеется Мирза Абдул Каим Хан. «Я еще не беспокоился о комнате с зеркалами, потому что остаюсь здесь только до следующего месяца, но если вам случится приехать в Табриз в любое время после того, как я приеду туда, найдите меня, и я-буду приветствовать! И принц Ассабдулла, чтобы увидеть ваш велосипед!» У Фаттеха - Али Шаха, дедушки нынешнего монарха, было около семидесяти двух сыновей, это не считая дочерей.

Поскольку сын принца наследует титул своего отца в Персии, многочисленные потомки Фаттех-Али-Шаха разбросаны по всей империи, и принцы безмятежно занимают возвышенное положение в каждом городе, где бы они ни находились. Они часто оказываются на каком-то уютном, но не всегда прибыльном посту при правительстве. Принц Ассабдулла изучил телеграфию и руководит здесь контрольной станцией правительства, получая зарплату значительно меньше, чем агент английской компании. Телеграфная линия правительства Персии состоит из одной нитки, натянутой на покосившиеся деревянные столбы. Она установлена вдоль великолепной английской линии тройных проводов и массивных железных столбов, а контрольные станции построены рядом с английскими станциями, как будто персы были достаточно робкими в отношении своих собственных способностей телеграфистов и предпочитали прижиматься, и быль так как были под защитной тенью английской линии. У принца Ассабдуллы есть старший брат, который является губернатором Мианы и который приезжает, чтобы увидеть велосипед днем. Они оба кажутся симпатичными и приятными парнями.

Когда дневная жара сменилась прохладным вечером, и луна выглядывает из-за высокой горы Кофлан-Коо, расположенные неподалеку к востоку, мы направляемся в большой фруктовый сад на окраине города, и, сидя на крыше здания, предаемся сочному пурпурному винограду размером с грецкие орехи и грушам, которые сами тают во рту. Мирза Абдул Карим Хан играет на губной гармошке, а принц Ассабдулла поет персидскую песню о любви. Рощи тополей шепчут в ответ на легкий ветерок и играют в прятки с золотым ликом луны, а горы приобретают мрачный, нечеткий вид. Это сцена невероятной красоты, характерна для персидской лунной ночи.

После этого мы посещаем дом Мирзы Абдул Кирим Хана, чтобы покурить кальян и выпить чаю. Его любимая жена, которую он научил реагировать на чисто европейское имя «Рози», пополняет и зажигает кальян, давая ему несколько предварительных пыхтений, чтобы раскурить его, прежде чем передать его мужу, а затем разносит нам бокалы подслащенного чая из самовара. Из уважения к ее зятю Ференги и ко мне, Рози надела прозрачное покрывало поверх вышеупомянутого внутреннего костюма персидской женщины.

«Она прекрасная танцовщица», - восхищенно говорит ее муж.

«Мне хотелось бы, чтобы вы увидели, как она танцует этим вечером, но это никак нельзя. Сама Рози не против, но это наверняка просочиться наружу, а Миана - довольно фанатичное место, и тогда моя жизнь здесь не будет стоить много», - и хан небрежно щелкнул пальцами.

Ужин накрывают в телеграфной станции. Принц Ассабдулла приглашен и приходит со своим слугой с несколькими огурцами и бутылкой арака. Принц, будучи подлинным мусульманином, по религиозным соображениям не может потворствовать своим удовольствиям. Следовательно, он потребляет огненный арак, предпочитая его легкому и безвредному местному вину. Такова извращенность человеческой натуры.

Два принца и Хан едут скачут галопом рядом с велосипедом, когда я выезжаю на восток из Мианы. Они сопровождают меня до предгорий, ведущих к перевалу Кофлан Ку, и, желая мне приятного путешествия, снова поворачивают головы своих лошадей домой. Добравшись до самого перевала, я обнаружил, что это