Читать книгу - "Цикл "Пограничная трилогия"+Романы вне цикла. Компиляция. 1-5 - Кормак Маккарти"

сложились в вывеску: «Ganaderos», а выше — «Сото и Гиллиан».

— Смотри, — сказал он.

— Вижу, — сказал Бойд.

— А что ж ты не говоришь-то ничего, если видишь?

— Вот, говорю уже.

Не слезая с лошадей, остановились посреди улицы. Пес сел в пыль, стал ждать. Билли наклонился, сплюнул и обернулся к Бойду:

— Ничего, если я кое-что у тебя спрошу?

— Валяй.

— Ты еще долго собираешься ходить такой угрюмый?

— Пока меня не разугрюмят.

Билли кивнул. Он не сводил глаз с их отражений в стекле. Ему вроде как и самому уже не нравилось то, что они сюда явились.

— Я так и знал, что ты это скажешь, — поморщился он.

От Бойда не укрылось, что Билли разглядывает отражение двоих оборванных странников с лошадьми, хотя и страшно искаженными покрытым запутанной сеткой трещин стеклом, а вдобавок и с немым псом у лошадей под ногами.

— Естественно, ведь я смотрю туда же, куда и ты, — сказал он, кивнув в сторону витрины.

Прежде чем они застали ганадеро на месте, им пришлось возвращаться к офису еще дважды. Бойда Билли оставил следить за лошадьми.

— Держи Кено от глаз подальше, — сказал он.

— Будто я сам не понимаю, — отозвался Бойд.

Билли перешел через улицу и у стеклянной двери поднял руку к лицу, чтобы сверкание не слепило глаза; заглянул. Старомодная контора: стены в лакированных панелях, темная дубовая мебель. Отворил дверь, вошел. Когда прикрывал дверь за собой, ее стекло звякнуло, и человек за письменным столом поднял взгляд. Он прижимал к уху трубку старомодного настольного телефона.

— Bueno, — сказал он. — Bueno. — Подмигнул Билли. Другой рукой приглашающе махнул ему рукой: дескать, заходи.

Билли снял шляпу.

— Sí, sí. Bueno, — говорил ганадеро. — Gracias. Es muy amable.[257] — Повесив трубку на рычаг, отодвинул от себя телефон. — Bueno, — сказал он. — Pendejo. Completamente sin vergüenza.[258] — Он поднял взгляд на мальчика. — Pásale, pásale.[259]

Билли стоял, держа в руке шляпу.

— Busco al señor Soto,[260] — сказал он.

— No esta.[261]

— ¿Cuándo regresa?[262]

— Todo el mundo quiere saber.[263] А вы кто?

— Билли Парэм.

— А кто это?

— Я из Кловердейла, Нью-Мексико.

— Что, правда?

— Да, сэр. Именно так.

— А что у вас за дело к сеньору Сото?

Билли повернул в руках шляпу на четверть оборота. Посмотрел в сторону окна. Мужчина за столом глянул туда же.

— Я сеньор Гиллиан, — сказал он. — Может быть, смогу помочь вам?

Он произнес это как «Гиййан». Подождал.

— Что ж, — сказал Билли. — Вы ведь с ним вместе продали коня доктору-немцу по фамилии Хаас.

Мужчина кивнул. Похоже, он с нетерпением ждал, когда ему расскажут о сути дела.

— А я ищу человека, который продал этого коня вам. Очень может быть, что это индеец.

Гиллиан откинулся в кресле. Постукал себе по нижним зубам.

— Это был мерин ростом пятнадцать с половиной ладоней.{56} Темно-гнедой. У вас это должно называться castaño oscuro.[264]

— Мне знакомы приметы того коня. Еще бы.

— Да, сэр. И вы могли продать ему не одну лошадь, а больше.

— Да. Мог бы, но продал одну. А вам-то что за дело до этой лошади?

— Да меня ведь не лошадь интересует. Я разыскиваю человека, который продал ее.

— А что там за мальчик на улице?

— Что-что?

— Что за мальчик на улице?

— Это мой брат.

— Почему он снаружи?

— Ему хорошо и снаружи.

— Почему бы вам не пригласить его сюда?

— Ему и там хорошо.

— Почему вы его не приглашаете сюда?

Билли выглянул в окно. Потом надел шляпу и вышел вон.

— Я думал, ты смотришь за лошадьми, — сказал он.

— Они вон там стоят, — сказал Бойд.

Кони стояли в боковом проезде, привязанные к штырю, торчащему из телеграфного столба.

— Нехорошо так лошадей оставлять.

— А я их разве оставляю? Я же здесь.

— Вот-вот. Вот он здесь тебя и увидел. Хочет, чтобы ты зашел.

— Зачем?

— Я его не спрашивал.

— А не лучше ли нам было бы просто взять да и уехать отсюда, как думаешь?

— Все будет нормально. Пошли.

Бойд посмотрел на окно ганадеро, но в нем отражалось солнце, не давая взгляду проникнуть внутрь.

— Пошли, — сказал Билли. — Если мы туда не зайдем, он что-нибудь заподозрит.

— Да он уже заподозрил.

— Нет. Пока еще нет.

Билли посмотрел на Бойда. Бросил взгляд в боковой проезд на коней.

— Кони у нас в жутком виде, — сказал он.

— Знаю.

Он стоял, заложив руки в задние карманы рабочих штанов и ковыряя засохшую грязь каблуком. Бросил взгляд на Бойда.

— Чтобы увидеться с этим человеком, — сказал он, — мы проделали такой путь!

Бойд наклонился и сплюнул между сапог.

— Ладно, — сказал он.

Открыли дверь, Гиллиан поднял взгляд. Билли придержал дверь для брата, Бойд вошел. Шляпы снимать не стал. Ганадеро откинулся в кресле, осмотрел одного, потом второго. Как будто его просили подтвердить родство.

— Это мой брат Бойд, — сказал Билли.

Гиллиан жестом поманил его ближе.

— Он стеснялся нашего вида, — сказал Билли.

— Он сам может сказать, чего он стеснялся.

Бойд стоял, сунув большие пальцы за ремень. И так и не сняв шляпы.

— Я не стеснялся нашего вида, — сказал он.

Ганадеро посмотрел на него с новым интересом.

— Ты из Техаса, — сказал он.

— Техаса?

— Да.

— С чего это вы взяли?

— Но ты и впрямь приехал из Техаса, разве нет?

— В жизни никогда в Техасе не бывал.

— Откуда же ты тогда знаешь доктора Хааса?

— А я его и не знаю. Я этого человека в глаза не видел.

— А почему тебя интересует его лошадь?

— При чем тут его лошадь? Коня украли с нашего ранчо индейцы.

— И отец послал тебя в Мексику вернуть коня.

— Отец нас никуда не посылал. Он умер. Они застрелили и его, и нашу мать из ружья дробью и увели лошадей.

Ганадеро нахмурился. Посмотрел на Билли:

— Ты это подтверждаешь?

— А я как вы, — сказал Билли. — Хочу послушать, что скажут дальше.

Ганадеро посмотрел на него долгим взглядом. И в конце концов сказал, что к своему теперешнему положению он пришел в результате торговли лошадьми на дороге, причем как в их стране, так и в этой, и научился главному, без чего такой торговец жить не может: умению воссоздать историю того, с кем приходится иметь дело, и пользуется он для этого главным образом методом исключения. При этом редко удивляется и почти никогда не бывает не прав.

— То, что ты рассказал мне, абсолютная чушь, — сказал он.

— Что ж, — сказал Бойд, — хотите — думайте так.

Ганадеро слегка поерзал в кресле. Постукал себя по зубам. Устремил взгляд на Билли:

— Ваш брат принимает меня за