Читать книгу - "Мурчание котят - Анна Агатова"

— Да, отец мой. Каких новостей мы ждём? — терпеливо повторила Идона, не меняя тона. Подобные разговоры хорошо вырабатывали выдержку. Когда она займёт место отца, ей пригодится и огромное терпение, и умение правильно задавать вопросы. И девушка пользовалась возможностью отточить умения — чем не тренировка для будущего вождя, первой женщины-шефа стейта?

Отец вздохнул, побарабанил пальцами по гладкой отполированной поверхности, придвинул к себе бумаги, что лежали чуть в стороне.

— Вот. Есть донесение о новых нападениях. Вчера вечером. Посмотри, дочь моя.

Идона пробежала глазами написанные впопыхах строчки — было видно, что в чернильную ручку не влили ни капли сiлы — хвостик ящерки был плохо напитан чернилами, размазывал сок по тонкой бумаге, а спешащая рука заминала край.

«Огромный Зверь напал, убивает».

Вот и всё. Зверь… Убивает… Среди дня. Чудовищно!

Идона подняла серьёзный взгляд.

— А ждали мы, надо полагать, какого-то ответа из Центра, верно?

Отец скорбно покивал, не поднимая головы, явно пребывая в своих мыслях. Идона уточнила на всякий случай:

— То есть Дукс никак не ответил на наше сообщение?

Отец мотнул головой — нет. Теперь уже Идона, присевшая на гостевое сиденье у стола постукала пальцами по полированной поверхности.

— А что сообщают соседние стейты?

Мариджн поднял на неё взгляд.

— Я не спрашивал.

— Ну так спроси, отец мой! — Но видя страдание на лице шефа, решительно встала и сказала: — Я сама это сделаю! Напиши, отец!

Мариджн будто очнулся, засуетился, стал торопливо вытаскивать из почтового лотка листок бумаги соседнего стейта. У Идоны вздрогнули ноздри, когда он походя, не прикладывая ни малейшего усилия, влил каплю сiлы в свою чернильную ручку и быстро-быстро стал строчить запрос в соседний стейт.

Девушка отвернулась и отошла к окну — ей было неприятно видеть, как у других, тем более у отца, которого она считала слабаком и размазнёй, что-то получалось лучше, чем у неё. Во только что он демонстрировал полную беспомощность, и тут же — вливает сiлу, будто это какая-нибудь мелочь.

Для неё такое вливание очень затратно. Один раз поделишься, а потом несколько суток собираешь следующую каплю. Идона предпочитала накапливать и попусту не тратить. Да и соседний стейт… Она не сдержала тяжкого вздоха. Соседний стейт был бы неплохой добавкой к их владениям, если бы не соседский наследник. Его уровень сiлы был просто невероятен для его возраста. Мальчишка был зелёный подросток лет двадцати, и ей, сорокавосьмилетней девушке, такой юнец никак не подходил.

Ничего особенно интересного в соседнем стейте не было. Научные разработки касались продовольствия, большей частью выведением новых пищевых культур растений. Направление хоть и востребованное — всё же продукты с минимумом приготовления пользовались спросом — но не делавшее стейт незаменимым. Были, конечно, и другие направления, но все они развивались у соседей больше как сопутствующие и вспомогательные, потому и неинтересные для Идоны. Скука.

Ей было хотелось, чтобы соседи производили что-то другое, например, оружие. Она бы с удовольствием занималась ружьями, луками или копьями из камень-дерева. Но все материалы и животные, пригодные для развития этого направления науки, не водились в их краях и, конечно, не встречались в соседнем стейте. А жаль.

Но если смотреть на соседний стейт как на возможность существенно увеличить численность своего, то идею можно признать интересной. Если бы мальчишка-наследник у соседей не был таким одарённым. А ещё — таким молодым…

Идона быстро взбежала на почтовую башенку, так же быстро и ловко прикрепила ампулку с письмом к лапке голубя и выпустила его из узкого стрельчатого окна. Пока птица долетит к соседям, пока вернётся, времени пройдёт немало. А дочери шефа не стоит тратить время понапрасну и, выйдя из башенки, Идона свернула к загородкам с общими стейтовыми животными.

Когда-то давно она решила, что раз уж отец занимается в основном людьми, а на остальное хозяйство стейта мало обращает внимания, то животными заниматься будет она. А если Идона за что-то бралась, то приводила в идеальное состояние.

— Дэчи, цукканова отрыжка! Где ты? — крикнула, заходя под навес.

Дэчи, нестарый ещё мужчина, вышел ей навстречу.

— Да, слушаю тебя, Идона.

Она сложила на груди руки и, приподняв бровь, смерила его взглядом с головы до ног. Дэчи был старше Идоны лет на двадцать-тридцать, то есть почти ровесник, но много времени проводил на воздухе и мало — в лабораториях, оттого был загорелым и выглядел старше своих лет. Он всегда выказывал Идоне ровно столько уважения, сколько любому другому человеку их стейта, что, конечно, ужасно ей не нравилось.

— Слушаю тебя, Идона, дочь шефа! — Идона недовольно скривила губы, выговаривая это как наставник непонятливому ребёнку, с акцентом на последних словах.

Дэчи склонил голову, обтирая руки куском старого улиточного мочала. И было непонятно то ли он соглашается, то ли просто прячет взгляд. Он закрепил мочало на поясе и поднял глаза.

— Ты хотела узнать, как поживает Берха?

У Идоны от подступающего гнева трепетали крылья носа, а рука тянулась за плёткой из колючей лозы, но вопрос про Берху сразу переключил внимание гневливой девицы на более важные вещи. Она пошла к дракону и с улыбкой похлопала зверюгу по здоровой башке.

— Ну что, старая самка земляного червя, всё живёшь? — спросила у приоткрывшегося глаза с вертикальным зрачком. Глаз моргнул, голова поднялась, туловище распрямилось. Крылатая громадина потянулась всеми конечностями и встала на лапы в чешуйчатой сморщенной коже, и шумно хлопнула полурасправленными крыльями.

Когда и как этот старый летающий ящер оказался во владениях их стейта, Идона не знала. Ходили слухи, что в те времена, когда Дукс только-только умостил свой тощий зад на сидении гранд-шефа, такие вот «подарочки» получили все стейты. Но как она ни расспрашивала, подробности никто не рассказывал — взрослые сапиенсы сворачивали разговор на другое, а дети, ясное дело, ничего не знали.

Этого зверя — огромную летающую дракониху — обихаживали, кормили, отпускали погулять и поохотиться в Лес, но летали неохотно. Будто был какой-то запрет, будто зверь был больным или опасным.

И Идоне в своё время стоило немалого труда выпросить, вымолить, уговорить отца разрешить ей летать в подвесной люльке, называемой странным чужим словом «гондола», научиться управлять полётом дракона.

Учиться было непросто — наставников не было, зато советчиков — хоть отбавляй. Поэтому первым и самым надёжным учителем стал личный опыт: падения с высоты, переломы рук, болезненные ушибы, злость на этого толстокожего зверя, что лишь косил на неё громадным глазом, когда она ругалась и пыталась пнуть его при очередной неудаче. Сама разбиралась, как запрягать, как править, как взлетать и приземляться.