Читать книгу - "Круг Дней - Кен Фоллетт"

еды для долгого пути. Значит, ты шла в Старый Дуб. Но кто же из скотоводов твой любовник?

— Зед, — ответила она.

— Была бы правда, ты бы так быстро не ответила.

Пиа поняла, что он её перехитрил. Из-за его жестокости она была склонна недооценивать его ум. Жестокие люди тоже бывают хитры. Ей нужно было об этом помнить.

— Нет, ты шла туда явно не на свидание, — продолжал Трун. — Так какова же была твоя цель? Уж не собиралась ли ты, скажем. передать весточку Ани, матери твоего Хана, того, что помер.

— Убит твоим сыном, Стамом.

— О, давай не будем ворошить прошлое. Но что такого важного ты могла ей сообщить?

— Много чего, — сказала Пиа. — Я не видела её много лет, потому что ты запрещаешь женщинам ходить на Обряды. Так что она даже не знает, что у её внука уже выросли все зубы.

Лицо Труна исказила самодовольная ухмылка, и Пиа поняла, что он сейчас скажет нечто, что, по его мнению, должно её потрясти.

— Катч вчера заходила к тебе, — сказал он.

Пиа ужаснулась. Откуда он это знает?

Трун ответил на её невысказанный вопрос:

— Шен случайно её видел.

Шен кивнул и улыбнулся, довольный, что его отметили.

Шен, казалось, видел всё.

Пиа быстро собралась с мыслями.

— Да, твоя женщина хотела обменять поросёнка на козлёнка.

Он уставился на неё своими маленькими тёмными глазками.

— Так это просто совпадение, да, что ты попыталась покинуть Ферму всего через полдня после визита Катч?

— Не такое уж и совпадение.

— А я думаю, вовсе не совпадение. Больше похоже на то, что какая-то весть пошла по цепочке. Катч шепнула что-то Пии, Пиа собиралась передать что-то Зеду, затем Зед отправил бы того быстронога Фали, и наконец Фали навестил бы Ани в Излучье. Очень ловко, и всё за пару дней.

— И всё в твоём воображении.

Но это была лишь бравада. Он знал правду, он догадался. Что он теперь сделает? Ей стало страшно. Она решила перестать ему перечить. Он всё равно победит.

— Так что же мне с тобой делать? — сказал Трун. — Оставить тебя в покое, так ты снова попытаешься. Ты и сейчас придумываешь, как обойти мою стражу.

Она чуть не содрогнулась. Он знал, о чём она думает.

— Дай тебе время, — продолжал он, — ты, вероятно, преуспеешь. Ты, может, и глупа, но хитра.

Примерно так же она думала и о нём.

— Так как же мне убедиться, что у тебя не будет шанса предать меня моим врагам?

У Пии возникло кошмарное предчувствие того, что сейчас скажет Трун.

— Придётся вас привязать, как бродячих коз. — Он встал. — С этого дня и до самого Обряда Середины Лета вы все останетесь в своей хижине. Дверь будет заперта, а снаружи встанет вооружённая охрана.

— Ты не можешь этого сделать! — крикнул Дафф.

— Закрой рот, молокосос, или Хоб закроет его тебе своей дубиной.

Хоб поиграл дубиной.

Дафф всё ещё выглядел возмущённым, но промолчал.

— Вас будут выпускать, — продолжал Трун, — по одному, чтобы сходить к реке и умыться каждое утро, под присмотром стражника. Яна также может доить коз.

— А как же пшеница на наших полях? — спросила Яна.

— Она и после Середины Лета никуда не денется. Просто у вас будет много работы по прополке.

Он наклонился и резко схватил Олина. Пиа закричала, а Олин заплакал.

— А ну живо все внутрь, — заорал Трун, — или я проломлю этому выродку череп!

Яна, Дафф и Пиа вошли в хижину. Пиа встала в дверях и протянула руки к Олину. Трун передал ей мальчика.

— Но до Середины Лета ещё много дней, — сказала Пиа. — Что нам делать, запертыми в этой хижине всё это время?

— Можете размышлять о том, как глупо было идти против меня, — сказал Трун и пошёл прочь.

31

Ани стояла на мелководье, отмывая коровью шкуру перед выделкой, когда увидела Бидди, пыльную и вспотевшую, очевидно, пришедшую пешком из Старого Дуба.

— Здравствуй, — сказала Ани. — Что ты здесь делаешь? Где Зед?

— Зед пасёт стадо, и Дини с ним, — ответила та. — Она любит работать с отцом.

— А ты здесь.

— Я пришла к тебе.

— Тогда мне лучше выйти из воды.

Ани взобралась на низкий берег, таща за собой шкуру. Чище, чем сделала её вода, она уже не станет, решила Ани. Но прежде, чем начать её скоблить, лучше выяснить, что на уме у Бидди.

— Я беспокоюсь о Пии, — сказала Бидди.

Ани вдруг похолодела. Что-то случилось с её невесткой и, возможно, с внуком.

— Говори скорее, что случилось, — сказала она.

— Я хотела на днях обменять у неё немного козьего сыра.

Ани хотелось велеть ей перейти к сути, но она подавила это желание и постаралась набраться терпения.

— Вокруг земель земледельцев теперь стража, — продолжала Бидди, — никого не впускают и не выпускают.

Ани встревожилась и гадала, что могло стать причиной столь странных событий, но ничего не сказала.

— Я сказала, что иду в Восточный Лес за орехами, и они меня пропустили. Так я добралась до дома Пии, но там был ещё один стражник.

Теперь Ани была в полном недоумении.

— Но зачем?

— Он не сказал. Но сказал, что они все сидят в хижине. Пиа, Яна, Дафф и, как он выразился, этот выродок. Но я не смогла ни увидеть их, ни поговорить с ними.

— Он дал этому хоть какое-то объяснение?

— Нет, только сказал, что их выпустят после Середины Лета. А потом велел мне возвращаться через лес.

— Значит, это как-то связано с Обрядом Середины Лета?

— Полагаю, да.

— Пойдём со мной. Мы должны рассказать Джойе. — Она взглянула на небо. — Всё равно уже почти время ужинать.

Они пошли к Монументу и нашли Джойю в трапезной жриц. Кто-то готовил в большом котле овечью печень с луком. Ани попросила Бидди повторить свой рассказ. Джойа задала те же вопросы и получила те же неудовлетворительные ответы.

Они обсуждали эту загадку за сытным рагу из печени.

— Трун замышляет какую-то пакость на Обряд Середины Лета, — сказала Джойа.

Ани кивнула.

— И Трун