Читать книгу - "Гордость Карфагена - Дэвид Энтони Дарем"

Когда через две недели они направились на юг, их отряды перемещались с удвоенной скоростью. Лаэлий и несколько кораблей под его руководством скрытно двигались вдоль берега. Разделившись на мелкие отряды, кавалерия прочесывала местность и убивала каждого, кто мог выдать их маневры. Публий рассказал о цели похода только нескольким избранным офицерам, а их было не больше, чем пальцев на одной руке. Он так настаивал на секретности, что сообщал двадцати тысячам воинов лишь те сведения, которые им следовало знать на текущий день. Для дальнейших побед в Иберии ему требовался успех в самом первом деле. Он ничего не оставлял на случай и поэтому ежедневно общался с людьми. Во время похода Публий скакал рядом с солдатами и поднимал их боевой дух. Все должно перемениться, говорил он им. Сами боги подсказали ему это. Их армия в Иберии больше не будет участвовать в мелких стычках. И они не будут сражаться без ощутимой выгоды. Они никогда не станут делить свои силы и полагаться на верность иберийцев. Их легион будет наносить решительные и выверенные по времени атаки. Скрывая свои маневры, они не позволят Баркидам раскрыть их действия вплоть до момента нападения. Да, Ганнибал уже переписал многие правила войны, но теперь пришла их очередь. Они возьмут перо из его рук и допишут свое окончание истории.

Его армия обошла Акра-Лееку на большом расстоянии, переправилась вброд через реку Сегуру и добралась до мыса Пал. Миновало семь дней, однако многие воины изумились, ког да увидели очертания города. Никто из них не верил, что это место и было целью их похода. Они тщетно искали какое-то другое объяснение тому, что их маршрут пролегал так близко к карфагенской столице в Иберии. Многие солдаты опустились на землю, чтобы обдумать безумный план, приведший их в пасть к врагу. Они поняли, что консул решил напасть на Новый Карфаген.

Их появление застало местных жителей врасплох. Сонные пастухи поднимались из травы не более чем в броске копья от передовых отрядов. Взглянув на отряды, они поняли, что видят перед собой римскую армию. Многие из них попытались убежать, но пали замертво от метких дротиков кавалерии. Рабы, прекратив работу, смотрели на римлян с ближайших полей. Вскоре на дозорной башне взревела огромная труба. Горожане бросились к воротам, как кролики к норе. Перед тем как большие створки захлопнулись, шесть всадников помчались из города в разных направлениях, унося предупреждения Баркидам. Это были гонцы. По указанию Публия за ними погнались патрульные отряды.

— Догнать и убить, — приказал проконсул. — Никто не должен ускользнуть.

Тем же вечером, разбив палаточный лагерь у основания перешейка, Публий обратился к собравшимся отрядам.

— Город за моей спиной — это величайший монумент карфагенской власти в Иберии, — сказал он. — Из него в Африку переправляются богатства всего континента. В нем собрана огромная добыча его удаленных хозяев. Нас ждут сокровищницы, доверху набитые серебром, янтарем и золотом, склады с оружием и осадными механизмами, кузницы с железной рудой и огромными горнами, где создаются орудия войны. Там в городе нас ждут дворцы со слугами и фонтанами, которые в праздничные дни наполняются вином. Мы вскоре увидим храмы, где африканцы совершают жертвоприношения своим темным богам. Мы прогуляемся по дивному лесу с экзотическими животными, привезенными из Африки. Стены города будут защищать многие тысячи людей, но это торговцы и моряки, аристократы, жрецы и чиновники, иберийские пленные, рабы, старики и молодежь. Они не солдаты. И когда мы победим их, нам достанется великое множество женщин. Разве Гасдрубал не похвалялся тем, что держит при своем дворе тысячу красавиц?

Две последние фразы Публий произнес для украшения речи, но, порадовавшись произведенному эффекту, он заговорил с еще большим энтузиазмом.

— Вот что ждет вас в этом городе! А кто защищает его? По моим сведениям, там меньше тысячи солдат. Да, меньше тысячи! Возможно, вы удивитесь этому, но поставьте себя на их место. Они не ожидали, что мы направимся сюда. Африканцы настолько уверовали в свое превосходство в этом регионе — они так долго сеяли здесь разрушение, — что перестали замечать свою уязвимость. Они похожи на Ахиллеса, который, имея лишь единственное слабое место, пал от стрелы врага, попавшей именно туда. Где была его мудрость? Почему он не придумал железную защиту, которая прикрыла бы его? Ведь она сделала бы его абсолютно непобедимым! Но нам нужно учесть один фактор. Мы не одни в наших битвах на земле. Армии смертных людей сражаются на малой сцене, за которой наблюдают боги, а они никогда не позволяют одному народу быть идеальным во всем. Я верю, что Аполлон предложил нам этот город в дар. Только не говорите мне, что я ошибаюсь. Только не говорите мне, что вы не хотите отобедать в залах Баркидов!

Позже Лаэлий сказал командиру, что тот развил впечатляющий талант оратора. Услышав его похвалу, Публий улыбнулся и ответил, что Лаэлий тоже развивает впечатляющий талант — делать из мухи слона. Они два дня обсуждали план осады, перемещали отряды и производили разведку местности. Особое внимание уделялось внешней бухте, рифам на мелководье, а также приливам и отливам во внутренней гавани. Весь второй день консула сопровождал рыбак, который долго прожил в Новом Карфагене. Недавно он был обижен важными людьми и разорен до нитки. Этот мужчина ненавидел город и в то же время знал подробности, которые так сильно интересовали Публия.

Атака началась на четвертое утро, и в ней, на первый взгляд, ничего особенного не было. Дождавшись рассвета, легионеры нагрузились высокими лестницами и направились на перешеек. Они шли вперед под фланговым прикрытием лучников. Залпы стрел с горящими наконечниками посылались далеко за стены на крыши домов. Из городских ворот появился небольшой отряд, но, оценив численность атакующих противников, солдаты карфагенского гарнизона быстро оттянулись назад. Публий шагал в передних рядах, прикрытый щитами трех оруженосцев. С бесстрашным видом он подгонял солдат, напоминал им о долге и распалял их жажду мести. «Соотечественники, — кричал он легионерам, — в этом городе Ганнибал превратился в мужчину. Здесь он планировал уничтожение Республики, бесчестие римских женщин и победу над их родиной. В этих стенах он мечтал превратить их в своих рабов!»

Горожане Нового Карфагена не собирались сдаваться. Почти все население решило поддержать небольшой гарнизон. Местные жители бросали на лестницы длинные бревна, которые сметали поднимавшихся легионеров.