Читать книгу - "История Франции. Франция сквозь века - Генриетта Гизо"

Ричарду пришлось отправиться восвояси, даже не полюбовавшись на Святой город

Между тем английский правитель поддерживал тесную связь со своим племянником Оттоном IV, императором Германии, который не простил Филиппу Августу, что тот когда-то поддержал другого претендента на императорский престол, Фридриха II, правителя Швабии. Иоанн и Оттон стали вместе готовить нападение на французского короля, ища повсюду союзников, и им удалось привлечь на свою сторону графа Булонского, а некоторое время спустя, втайне, и графа Фландрии Феррана, бывшего регентом Франции при малолетнем Филиппе Августе. Герцоги Бара, Эно, Брабанта, поддавшись на уговоры императора, также вступили в коалицию против короля Франции и приняли к себе на службу самые известные банды наемников, предводителя которых звали Гуго де Бов. Они ставили своей целью расчленить Францию, – ни больше ни меньше: именно это пообещал император Оттон своим союзникам.

Однако король Филипп был прекрасно осведомлен о том, что замышляют его противники, и принял решение опередить своих недругов, первым напав на Англию. Момент был подходящий, потому что бесчинства и тирания короля Иоанна исчерпали терпение его баронов, и они повели против него упорную борьбу, закончившуюся спустя несколько лет победой; короля вынудили пойти на уступки, и он даровал своим подданным Великую Хартию вольностей, ставшую краеугольным камнем свобод в государстве. Филипп Август созвал своих самых влиятельных вассалов и объявил им о том, что он намерен начать войну с Англией, и все его не колеблясь поддержали, за исключением графа Феррана Фландрского, к тому времени вступившего в союз с германским императором и английским королем Иоанном Безземельным. Граф Ферран не только не явился на встречу, назначенную Филиппом в Суассоне, но и заявил, что не станет участвовать в войне против Англии. «Клянусь всеми святыми Франции, – воскликнул король Филипп, который прекрасно понимал, откуда ветер дует, – или Фландрия станет Францией, или Франция станет Фландрией!» Он тотчас же вторгся во владения графа Феррана и, опустошая все города и селения на своем пути, прошел через всю Фландрию, вплоть до самого Турнэ, где фламандцы обосновались всего годом раньше.

Именно там французский король узнал, что Иоанн, уже пять лет как отлученный от Церкви папой Иннокентием III, смирился, склонив голову перед Римом, принял самые унизительные условия и даже от имени своей страны принес вассальную присягу Святому престолу. Папские легаты незамедлительно передали Филиппу Августу приказ отказаться от планов вторжения в Англию, но король Франции не обратил на него никакого внимания, потому что Иоанн только что высадился в Ла-Рошели и, по обыкновению сея вокруг себя подозрения и клевету, поднял весьма опасный мятеж среди вассалов французской короны в Сентонже и Пуату. В лагерь короля Франции то и дело приходили тревожные вести: флот, предназначенный для завоевания Англии, был атакован прямо в порту Кале кораблями короля Иоанна и понес серьезные потери, большую часть судов пришлось укрыть в порту Дамма, где их блокировали англичане. Недруги короля Филиппа уже торжествовали.

Король Франции тут же принял решение. Он послал своего сына принца Людовика усмирить мятежников в Пуату и Сентонже и в течение нескольких дней прошел через всю Фландрию, подыскивая подходящее место, чтобы дать решающее сражение армии императора.

В воскресенье 27 августа 1214 года король Франции остановился перед мостом в Бувине, недалеко от Лилля, и присел отдохнуть под ясенем рядом с часовней, воздвигнутой в честь святого Петра. Брат Гарен де Санлис уже сообщил Филиппу о том, что император двинул свое войско в этом же направлении, однако другие придерживались мнения, что Оттон пошел на Турнэ. Но тут раздались громкие крики, и появились гонцы, посланные командирами арьергарда, с предупреждением о том, что битва уже началась, и что виконт де Мелен вместе с легкими пехотинцами с трудом сдерживает обрушившийся на него удар.

При этой новости король вошел в церковь и обратился к Господу с короткой молитвой; затем он немедленно облачился в доспехи, вооружился и, сияя от радости, будто его пригласили на свадьбу, воскликнул:

– Пойдем, поможем нашим товарищам! К оружию! К оружию!

Король бросился в гущу боя, чтобы поддержать свой арьергард, даже не дожидаясь знаменосца с орифламмой[6], который ехал медленнее него. Все ряды воинов охватило волнение. Не только рыцари обеих враждующих сторон горели желанием отличиться в бою, но армии впервые значительно пополнились за счет ополченцев из городов и деревень. Большие фламандские города отправили своих бойцов на помощь графу Фландрскому и императору Оттону. Шестнадцать городов и общин Франции, среди которых было и несколько очень крупных, поручили своим ополченцам представлять их в армии короля Франции, где те отличились, стяжав себе славу.

«С самого начала сражения, – писал очевидец, Гийом Ле Бретон, – вооруженные всадники из Суассона, сгорающие от нетерпения и увлеченные пламенными речами брата Гарена, пришпорили коней и во весь опор ринулись на неприятеля. Но фламандские рыцари, возмущенные тем, что первый удар им нанесли простолюдины, не соизволили дать им отпор и, не дрогнув, остались там где были. Это не помешало воинам из Суассона убить нескольких из них, сочтя, что щадить противников, как и проявлять робость, нет причин, и вынудили их, в конце концов, или защищаться, или сдавать свои позиции».

Битва при Бувине

Епископ Санлисский держался поблизости от своих, но не потому, что хотел сражаться, а для того, чтобы воодушевлять воинов и взывать к их отваге во имя Господа, Французского королевства и короля. Он выстроил все отряды ополченцев в ряд и обратился к ним:

– Поле боя широко и просторно, постройтесь в прямую линию по всей равнине, чтобы противник не мог вас обойти. Пусть ни один рыцарь не прячется за спиной другого, и пусть все сражаются единым фронтом, глядя врагу в лицо.

А рыцари императора Оттона тем временем не забыли указания своего предводителя: «Сначала атакуйте французского короля» и, не выпуская из виду королевского флага, развевавшегося рядом с Филиппом, толпой ринулись на него, желая сбросить наземь, и каждый стремился, опередив всех, нанести удар, который решил бы исход сражения. Они уже почти настигли короля, но тут воины из Корбейля, Амьена, Бове и