Читать книгу - "Кораблекрушение у острова Надежды - Константин Бадигин"

Пятеро купцов Московского общества сдвинули свои кресла. Англичан, живущих постоянно в Москве и других русских городах, было гораздо больше, около двухсот. Но здесь собрались только те, кто был недоволен обществом и желал открыть собственную торговлю.

— Я получил письмо из Холмогор от двух русских судовладельцев. Они согласны за пятьдесят рублей провести наши корабли далеко на восток: в реку Обь и еще дальше, — с торжеством провозгласил Джером Горсей. — Теперь мы сможем основать свою контору где-нибудь на острове, совсем близко к сибирским мехам.

— Что-то ты болтаешь, Джером. Разве царь позволит торговать с тамошними дикарями? Они не отдадут так просто свое богатство, — вставил свое слово осторожный купец Роджер Уильсон.

— О-о! Я все обдумал, друзья. Конечно, при прежнем царе это было невозможно. Он без всяких церемоний повесил бы всех нас за ноги. Но сейчас настало другое время. Царь — слабый, больной человек. Он вовсе не решает дела государства… Но даже не в этом дело. Среди бояр, — понизил голос Горсей, — идет тайная война за власть. Первый принц королевской крови Шуйский, боярин Мстиславский, боярин Юрьев — все они хотят править страной. Мне недавно рассказывал дьяк из посольского приказа… Кстати, господа, я заплатил ему из собственных денег двадцать пять рублей. И поставлю эту сумму в общий счет.

Купцы не возражали, и Джером Горсей продолжал свой рассказ:

— Так этот дьяк утверждает, будто большая сила в руках братьев Щелкаловых. Один из них — канцлер. Кого они поддержат, тот и будет у власти. Словом, в царском дворце предстоит жаркая схватка. Вряд ли бояре станут отвлекаться к делам, происходящим на далеком Севере. А польский король Баторий действительно не заключил с русскими мир и каждый день может начать новую войну. — Джером Горсей замолчал и обвел всех внимательным взглядом. — Вряд ли найдется более благоприятное время для наших дел, друзья. Надо раскошелиться. Конечно, риск неизбежен. Зато, в случае удачи, мы будем самыми богатыми людьми в Англии… Тот же дьяк мне сказал, что Сибирь после победы Ермака дает в казну двести тысяч соболей и десять тысяч черных лисиц! Если мы возьмем хотя бы половину…

— Да, да, мы согласны.

— Говори, что ты предлагаешь?

— Мы должны купить в Холмогорах два русских корабля, построенных для плаваний на север. Надо не скупиться и купить большие корабли. На них мы погрузим много дешевых товаров и будем их менять на драгоценные меха. Но самое главное — мы должны захватить какой-нибудь небольшой островок с гаванью на Скифском море, где можно в безопасности обосноваться, построить там укрепления и склады, и тогда… тогда вся торговля с туземцами — в наших руках.

— А если русские пронюхают, что мы обосновались на острове в Скифском море, они могут разрушить наши укрепления и срубить наши головы, — заметил Антони Марш.

— Им будет трудно найти наш остров, трудно привести туда большую вооруженную силу. Ну, а если дело дойдет до осады нашей крепости, я уверен, английская королева заступится за своих подданных.

— Во сколько обойдутся корабли?

— За пятьсот рублей, может быть и дороже, можно купить один большой корабль. Но расходы с лихвой окупятся в один год… Согласны, господа купцы, основать новую компанию по торговле в Скифском море?

— Я согласен!.. И я!.. И я, — дружно отозвались купцы.

— Давайте заключим договор на бумаге и скрепим его своими подписями. Бери бумагу, Джером Горсей, и пиши.

Горсей заскрипел пером. Он останавливался и обговаривал со всеми каждый раздел договора. В предвкушении больших барышей купцы не скупились на расходы.

Солнце медленно опускалось на далекие лесные вершины, озаряя вечерним багрянцем кремлевские башни и купола церквей.

В кабинете Джерома Горсея на полированных спинках кресла блеснули последние огненные лучи. Из дальних углов выползали и расплывались черные тени…

Горсей позвал слугу и велел принести свечи. Заседание общества по торговле в Скифском море с северными «дикарями» продолжалось. Когда за окнами наступила совершенная ночь, купцы заканчивали обсуждение договора. Остался нерешенным последний пункт.

— Делиться с лондонской компанией мы не будем, — твердо заявил Антони Марш. — Мы сами по себе, и лондонские купцы сами по себе. Это надо записать в договор, — и он ткнул указательным пальцем в бумагу.

— Но мы должны предвидеть осложнения со стороны Московской компании, — нерешительно сказал Джером Горсей. — Лондонцы будут требовать у московского царя выслать нас в Англию для расправы. Может быть, следует на второй или третий год все же принять их в свое общество? Королева поддержит их, а не нас… — После этих слов Горсей насторожился: ему показалось, что он слышит какой-то странный шум на улице, и, когда скрипнула дверь, он вздрогнул.

Стараясь не шуметь, вошел привратник Питер. На его широком лице был написан испуг.

— В городе мятеж, — прошептал он, выпучив глаза, — народ со всех сторон идет на Троицкую площадь. В руках у многих оружие.

Купцы вскочили со своих мест, посмотрели друг на друга и не сразу нашли, что сказать.

— Ты закрыл ворота, болван? — опомнившись, закричал тонким голосом Джером Горсей.

— Закрыл, господин купец. И ворота и калитку сверх обычного задвинул дубовым бруском, и…

— Так, хорошо. Есть ли царская охрана на улице, где пристава?

— Все ушли с мятежниками.

— Проклятье! — выругался Горсей. — Целыми днями торчат у ворот, а тут ушли. Дело плохо… Ты, Питер, и вы, господа, тушите в доме все свечи. Мы должны вооружиться и быть готовыми ко всяким случайностям. Чем может кончиться мятеж, знает один бог… Разбудите всех.

Джером Горсей задул свечи на столе и бросился к окну. Откинул одну створку.

Послышался неясный гул, будто шумело невидимое море. Купцы услышали вопли разъяренной толпы.

— Бельского! — кричали сотни глоток. — Бельского!..

— Он хочет извести царский корень и боярские роды!

— Богдашка отравил государя Ивана Васильевича!

— Бельского на расправу!

— Давай Бельского!

— На казнь злодея!

— Выдайте нам Бельского!

Раздавались пищальные выстрелы, свист, гоготанье. По улице Варварке толпа двигалась непрерывным потоком. Ярко горели смоляные факелы, освещая лица орущих людей. В руках у них сверкали топоры, рогатины, острия пик.

— Смотрите, господа! — испуганно зашептал купец Корнелиус Уокер. — Мятежники захватили пушки!

Мимо английского подворья люди на себе волокли тяжелые тупорылые пушки. На двух телегах везли ядра и порох. На бревенчатой мостовой пушки тяжело ухали, перекатываясь через бревна и заставляя вздрагивать оконца. Красноватое пламя факелов отсвечивало на медных чудовищах.