Читать книгу - "Шевалье де Мезон-Руж - Александр Дюма"

— Хорошо, — сказал Сантерр, — посмотрим, что знает об этом твой племянник.

И он подошел к кровати дофина.

Услышав эту угрозу, Мария-Антуанетта немедленно встала.

— Сударь, — сказала она, — мой сын болен и спит. Не будите его.

— Тогда отвечай.

— Я ничего не знаю.

Сантерр направился прямо к кровати маленького узника.

— Давай-ка, Капет, просыпайся, — сказал он, грубо встряхнув его.

Ребенок открыл глаза и улыбнулся.

Гвардейцы окружили кровать.

Вне себя от горя и страха, королева подала знак дочери, которая воспользовалась моментом и выскользнула в соседнюю комнату. Там она открыла одну из печных заслонок, вытащила оттуда записку, сожгла ее, и, сразу же вернувшись обратно, ободрила мать взглядом.

— Что вы от меня хотите? — спросил ребенок.

— Хотим знать, слышал ли ты что-нибудь прошлой ночью.

— Нет, я спал.

— Ты видно, любишь крепко поспать.

— Да, потому что, когда я сплю, я вижу сны.

— И что же тебе снится?

— Что я опять вижу отца, которого вы убили.

— Так ты ничего не слышал? — повторил Сантерр.

— Ничего!

— Да, волчата в сговоре с волчицей, — с яростью произнес представитель муниципальной гвардии. — Однако же заговор был.

Королева улыбнулась.

— Она презирает нас, Австриячка, — крикнул Сантерр. — Ну, хорошо же, если так, то применим декрет Коммуны по всей строгости. Вставай, Капет.

— Что вы собираетесь делать? — воскликнула королева. — Разве вы не видите, что он болен, его лихорадит. Вы хотите, чтобы он умер?

— Твой сын, — ответил Сантерр, — предмет постоянной тревоги для Совета Тампля. Именно он является целью для всех заговорщиков. Ведь они думают, что смогут увезти вас всех сразу. Ну что ж, посмотрим. Тизон!

— Позовите Тизона.

Тизон был поденщиком, выполнявшим в тюрьме всю тяжелую работу.

Он пришел.

Это был человек лет сорока, с обветренным суровым и диким лицом, вьющимися черными волосами, падающими на брови.

— Тизон, — спросил Сантерр, — кто вчера приносил арестованным еду?

Тизон назвал фамилию.

— А кто приносил белье? г

— Моя дочь.

— Разве твоя дочь прачка?

— Да.

— И ты позволил ей работать здесь с арестованными?

— А почему бы и нет? Она ведь за это получает, как получала бы любая другая. Ведь эти деньги не принадлежат больше тиранам, это деньги нации. А поскольку нация платит за них…

— Тебе ведь говорили, что ты должен внимательно осматривать белье.

— Да. А я разве не выполняю свой долг? В доказательство могу сказать, что вчера среди белья был носовой платок с завязанными на нем двумя узлами, я отнес его в Совет. Моей жене приказали развязать узлы, разгладить платок и отдать мадам Капет, не говоря ей ничего.

При упоминании об этих двух узлах, завязанных на носовом платке, королева вздрогнула, ее зрачки расширились, и она обменялась взглядом с мадам Елизаветой.

— Тизон, — сказал Сантерр, — твоя дочь — гражданка, в патриотизме которой никто не сомневается, но с сегодняшнего дня она не будет ходить в Тампль.

— Боже мой! — воскликнул испуганный Тизон. — Что вы такое говорите? Как! Я смогу видеть свою дочь только тогда, когда буду выходить?

— Ты не будешь больше выходить, — ответил Сантерр.

Тизон обвел всех блуждающим взглядом.

— Я больше не выйду! — воскликнул он вдруг. — Как же так? А я хочу выходить! Я подаю в отставку. Я не предатель и не аристократ, чтобы меня держали в тюрьме. Я вам заявляю, что хочу выйти.

— Гражданин, — сказал Сантерр, — подчиняйся приказам Коммуны и замолчи или тебе не поздоровится. Это я тебе говорю. Оставайся и наблюдай за всем, что здесь происходит. За тобой тоже присмотрят, я тебя об этом предупреждаю.

В это время королева, думая, что о ней забыли, мало-помалу успокоилась и уложила сына обратно в кровать.

— Пусть твоя жена придет сюда, — приказал Сантерр Тизону.

Тот беспрекословно подчинился. Угрозы Сантерра превратили его в покорного ягненка.

Пришла жена Тизона.

— Подойди сюда, гражданка, — сказал Сантерр. — Сейчас мы выйдем в прихожую, а ты обыщешь арестованных.

— Знаешь, жена, — сказал Тизон, — они не хотят больше пускать нашу дочь в Тампль.

— Как! Они больше не пустят нашу дочь в Тампль? Что же, мы больше ее не увидим?

Тизон покачал головой.

— Вы можете что-нибудь ответить на это?

— Мы подадим рапорт в Совет Тампля, и Совет решит. А пока…

— А пока, — сказала жена, — я хочу видеть дочь.

— Тихо! — скомандовал Сантерр. — Тебя позвали для того, чтобы ты обыскала арестованных, так займись этим, а потом посмотрим…

— Но!.. Однако!..

— Мне кажется, что у нас здесь все идет не так, как надо, — произнес Сантерр, нахмурив брови.

— Делай, что тебе приказал гражданин генерал! Выполняй, женщина. А потом, тебе ведь сказали, посмотрим.

Тизон взглянул на Сантерра с подобострастной улыбкой.

— Хорошо, — сказала женщина, — идите, я готова их обыскать.

Мужчины вышли.

— Сударыня, — сказала королева, — поверьте, что…

— Я не верю ничему, гражданка Капет, — ответила женщина, проскрежетав зубами, — ведь ты, только ты, причина всех несчастий нашего народа. И уж я постараюсь найти у тебя что-нибудь подозрительное, увидишь…

Четверо мужчин оставались за дверью, чтобы в любую минуту прийти на помощь, если королева будет сопротивляться.

Обыск начался с королевы.

У нее обнаружился платок с тремя узелками, который, к несчастью, оказался ответом на тот, о котором говорил Тизон, карандаш, наплечная повязка и воск для запечатывания писем.

— Ага! Я так и знала, — сказала жена Тизона. — Я уже говорила гвардейцам, что она писала, эта Австриячка! Как-то раз я нашла каплю воска на розетке подсвечника.

— О, прошу вас, — взмолилась королева, — покажите только наплечную повязку.

— Ага, ты хочешь, чтобы я пожалела тебя! А кто меня пожалеет? У меня отняли дочь.

У мадам Елизаветы и у принцессы ничего не было.

Жена Тизона позвала гвардейцев, и они вернулись во главе с Сантерром. Она вручила им все, что нашла у королевы, предметы переходили из рук в руки, их рассматривали, высказывая различные предположения. Особое внимание гонителей королевской семьи привлек носовой платок с тремя узелками.