Читать книгу - "Моби Дик, или Белый Кит - Герман Мелвилл"

В предыдущей главе мы упоминали об историческом случае с Ионой и китом. Следует, между прочим, заметить, что в Нантакете не очень-то верят в этот случай с Ионой и китом. Однако были вот, например, иные скептически настроенные греки и римляне, которые, выделяясь среди правоверных язычников своего времени, в равной мере подвергали сомнению историю о Геркулесе и ките или о дельфине и Арионе; и всё-таки, как бы то ни было, их сомнение в достоверности упомянутых преданий ни на йоту не уменьшает самую эту достоверность.

Один старый китолов из Сэг-Харбора выдвигал против этой древнеиудейской легенды следующее соображение: у него дома было старинное и редкое издание Библии, украшенное удивительными и весьма ненаучными иллюстрациями, на одной из которых Ионин кит изображён с двуструйным фонтаном над головой – а эта особенность присуща только тем разновидностям Левиафана (настоящему киту и ему подобным), относительно которых у рыбаков есть пословица: «Такой и копеечной булкой подавится», настолько узкая у них глотка. Правда, на это у епископа Джебба есть готовый ответ. Вовсе не обязательно, замечает епископ, считать темницей Ионы китовое брюхо, вполне возможно, что он нашёл себе временное пристанище в одном из закоулков его пасти. И казалось бы, почтенный епископ вполне прав. Ведь в самом деле, в пасти настоящего кита легко можно было бы разместить пару карточных столов вместе с игроками. Или же Иона мог расположиться в дупле гнилого зуба; хотя, с другой стороны, ведь у настоящего кита зубов-то нет.

Второе соображение, которое высказал Сэг-Харбор (он так под этим прозвищем и ходил), обосновывая своё неверие, как-то туманно касалось заточённого тела пророка и желудочных соков кита. Но и это возражение можно считать опровергнутым, потому что, по мнению одного немецкого экзегетика[257], Иона нашёл себе приют в теле мёртвого кита – подобно тому как французские солдаты во время русской компании превращали в палатки туши павших лошадей, забираясь к ним в брюхо. А какие-то европейские комментаторы и вовсе выяснили, что, будучи выброшен за борт с яффского корабля, Иона тут же был подобран другим кораблём, у которого на носу была резная скульптура кита и который, добавлю я, вероятно, так и назывался – «Кит», как в наши дни иные суда носят названия «Акула», «Чайка» или «Орёл». Не было также недостатка в учёных экзегетиках, полагавших, что кит, упоминаемый в книге Ионы, это всего лишь спасательный баллон, надутый воздухом мешок, к которому в минуту смертельной опасности подплыл пророк и тем избег гибели в морской пучине. Так что бедняга Сэг-Харбор вроде как бы побит по всем статьям. Однако у него нашлось и ещё одно обоснование для своего неверия. Сводилось оно, насколько я помню, вот к чему: кит проглотил Иону в Средиземном море, а через три дня изрыгнул его где-то в трёх днях пути от Ниневии, города на берегу Тигра, а город этот от любой точки средиземноморского побережья находится по прямой гораздо дальше, чем в трёх днях пути. Как же это так? Но разве не мог кит доставить пророка в окрестности Ниневии каким-нибудь иным путём? Мог. Он мог пронести его кружной дорогой мимо мыса Доброй Надежды. Но не говоря уже о переходе вдоль по всему Средиземному морю и о другом переходе вверх по Персидскому заливу и Красному морю, такая версия предполагает путешествие вокруг всей Африки в течение трёх дней, не говоря уже о плавании до Ниневии вверх по Тигру, слишком мелкому, чтобы по нему мог пройти кит. Кроме того, допуская, что Иона ещё в те давние времена обогнул мыс Доброй Надежды, мы отнимем честь открытия этого знаменитого места у Бартоломео Диаса[258], его прославленного первооткрывателя, и тем самым объявим лживой всю новую историю.

Но все эти глупые рассуждения старого Сэг-Харбора доказывали только глупую гордыню его ума – свойства, тем более достойного порицания, что всей-то его учёности было только то, чего он понабрался у солнца и моря. Я повторяю, всё это говорит лишь о его глупой, безбожной гордыне и о его мерзком, вдохновлённом дьяволом бунте против преподобных церковников. Ибо, как утверждает один португальский католический священник[259], сама эта идея путешествия Ионы в Ниневию вокруг мыса Доброй Надежды служит лишь возвеличению божьего чуда. И так оно и есть. Высокообразованные турки и по сей день свято веруют в историческую истинность приключившегося с Ионой события. Ещё три столетия тому назад один английский путешественник описывал (см. «Путешествия» Гарриса) выстроенную в честь Ионы турецкую мечеть, внутри которой без всякого масла горит денно и нощно чудесная лампа.