Читать книгу - "Тайна скорбящего ангела - Александр Владимирович Шляпин"

– Я знаю, –ответил Русаков.

– Вся Восточная Германия уже завтра в девять ноль–ноль будет стоять в очередях в магазины, которые будут торговать праздничной пиротехникой. Всего два дня отведены государством, чтобы ты мог накупить всякого рода стреляющего, взрывающегося и летающего дерьма, которое будет взорвано в ноль часов в ноль минут нового тысяча девятьсот восемьдесят девятого года.

– А зачем занимать так рано очередь, –спросил Демидов. – Здесь же заграница, и она нам поможет.

– А затем, чтобы успеть купить самое интересное, –ответил Крюков закуривая.–Мы будем там не одни. Не скидывай со счетов камарадов, которые первые на этом празднике жизни. Они ведь тоже хотят хлеба и зрелищ. Стоять ведь придется часа два три. Так что пацаны, запасайтесь средством выживания в экстремальных условиях.

– А как бы нам приобщиться к европейской культуре, –спросил Виталий.– Мы тоже хотим зрелищ и водки….

– Очень просто, –ответил Крюк. –Находишь в карманах родителей триста марок, садишься на велосипед, и катишь в соседний Цоссен на улицу с названием «Маркетштрассе». Там на базарной площади несколько магазинов будут торговать пиротехникой. Бутерброды и кофе взять не забудь – стоять придется долго.

– Там рядом кафе, – есть сказал Фиделя. Для вновь прибывших из Союза подобное предновогоднее мероприятие было в новинку. Каждому очень хотелось приобщиться к западной культуре, но на сегодняшний день их финансы «пели романсы», и желание стать счастливым обладателем заветной петарды, шутихи или ракеты сводились к полному нулю. Компания молодежи в третьем городке отличалась своей многочисленностью, и многолетними устоявшимися традициями, который воспринимались как свод не писаных законов. Здесь, среди молодежи было не принято хамить, или выставлять напоказ свое внутренне эго, которое иногда пробивалось у некоторых особ из генеральских семей. Ни кто никогда не противопоставлял себя дружной «тусовке». Всякая разумная идея, подхватывалась единогласно и поддерживалась молодыми людьми до её полной реализации. Так было и в тот вечер. Русаков и Виталий по подсказке бывалых, через бутылку сухого вина с названием «Домино», влились в эту команду. Однокашникам было неведомо, что именно с их появлением, в гарнизоне третьего городка, начнут развиваться те события, которые ждали все, кто по воле министерства обороны СССР был вынужден временно проживать на территории Германии. В ту заветную ночь, перед продажей фейерверков, многие русские покинув теплые дома, мчались на велосипедах, автобусах, и электричках туда где открывался совсем другой мир –мир огненного новогоднего шоу. В ближайших к гарнизонам населенных пунктах восточной Германии, отстояв в очереди пару часов, можно было купить то, что в Советском Союзе было под большим запретом.

Очередь за подобными покупками занимали, с шести часов утра. Каждый хотели в первых рядах, стать обладателем заморских пиротехнических диковин. К открытию магазина, как правило, собирались длинные очереди любителей огненных зрелищ. Они шумели и гудели, словно труженики шмели на летнем лугу. Это действо, напоминало, всеобщее сума–сумасшествие двух великих наций, объеденных желанием и одной идеей, как интересней отметить новый год. Все мечтали приобрести, заветный товар, который в новогоднюю ночь будет уничтожен всего за 5 минут. В эти минуты в воздухе Германии сжигались сотни тысяч и возможно даже миллионы марок. Бывшие враги сорокалетней давности знакомились, обнимались, целовались. Не удивительно, что после празднования нового года через девять месяцев наблюдался подъем рождаемости. Смешение славянской крови, с кровью истинно «арийской расы» в те времена, приносило не только сиюминутное удовольствие, но и сочные плоды, которые так и не увидели своих отцов.

Глава третья

Трудности перевода

В тот вечер друзья еще и не подозревали, что именно грядущий день–день всеобщего «межнационального помешательства», станет для них той поворотной точкой, которая кардинально впишет их судьбы в историю русско – немецких отношений. Случайная встреча с гражданками другого государства, уже вскоре перевернет всю их жизнь, поставив её с ног на голову. Ни к чему не обязывающий флирт, и юношеская влюбленность, приведут к тому, что уже вскоре об этом вопиющем случае будут слагать легенды. Русаков с Демидовым двигаясь по улице Марктштрассе, где располагалось подавляющее число магазинов города были в какое–то мгновение остановлены.

– Эй, мужики, а куда вы претесь, –окрикнул их Крюков, –дальше ехать не стоит. Там дальше ничего интересного нет. Пристраивайтесь здесь, пока есть место. Опустившись на брусчатку парни подошли к сформировавшейся очереди.

– Опаздываете! Мы уже час как тут мерзнем, – сказал Феделя, подпрыгивая в позе пингвина. –Вам надо помнить одно: рабочий день у немцев начинается в пять часов. Пока мы русские спим – немцы уже куют величие своей державы.

– Ну что закурим, –сказал Русаков, вытаскивая сигареты.

– Особо сигаретами не разбрасывайся, они у немцев дорогие. «Каро», «Ювель –72» и «F–6» стоят по две марки пятьдесят пфеннигов, – сказал Крюков. –Дерьмо редкостное, вонючие и горят, как бикфордов шнур.

– «Ювель» можно еще курить, –сказал Фиделя, встревая в разговор. –Но даже немцы предпочитают русские сигареты. Кто у нас в гарнизоне работает, тот в военторге отовариваются. –А что тут вообще покупают, –спросил Русаков. –Я у отца выпросил пятьдесят марок. Хотелось бы потратить с умом.

– Вареники закатай, –сказал Крюк. –У немцев, как в Союзе –ассортимент большой, но дают по три наименования в одни руки. Хочешь получить удовольствие, покупай «Филушки».

– А это, что за хрень такая –спросил Виталий.

– Филушки –это такие взрыв –спички. В пачке штук двадцать. Зажигаются от спичечного коробка. Громко стреляют. Есть ракеты –это такие хреновины с палочкой. Вставляешь в бутылку, зажигаешь фитиль, она летит и разлетается в небе, как сигнальная ракета. Остальное фигня, вертушки, фонтанчики. Громко стреляют грос –взрывспички. Это такие бомбы –мама моя дорогая! Грохают раз в пять сильнее чем маленькие, но и стоят дорого. Семь марок пятьдесят пфеннигов, а это пачка сигарет «PEER» или «Marlboro».

Русаков держал руки в карманах, и сгорая от зависти сжимал пятьдесят марок, выпрошенных у отца. Проворачивая в голове цены на всякие безделушки он понимал, как он жалок и беден в отличии от однокашников. Ребята, прожившие в Германии по несколько лет, имели возможность отовариваться на сотни марок. Немцы покупали все: от алюминиевой проволоки, автомобильных радиаторов, автомобильных аккумуляторов, до транзисторных приемников и советских фотоаппаратов.

– Черт, черт, черт, –верещал он, стараясь выплеснуть наружу свое негодование.

– Что с тобой старик, –спросил Виталий. –У меня только пятьдесят марок, –сказал Русаков.

– У меня сотня, –ответил Виталий.–А что ты хотел?

– Хотел такой фейерверк устроить, чтобы вспомнили гады, про май сорок пятого.

Крюков посмотрел на Сашку и приложив палец к губам, дал понять, что вспоминать события сорокалетней давности на людях не стоит. У очереди не только были уши, но и агенты из ШТАЗИ прекрасно понимающих русский язык.

– Санчело, фильтруй базар. Каждый второй камарад понимает