Читать книгу - "Копья и пулеметы - Александр Бушков"

– Я не думаю, чтобы нам следовало жертвовать армией для того, чтобы наследство Бонапарта досталось той державе, которая господствует на морях и преобладание которой сделается тогда невыносимым.

Яснее и выразиться невозможно. Вильсон промолчал, уселся на место и больше никогда на военных советах слова не брал. Но «стучать» на Кутузова продолжал. Неизвестно, какие отчеты он писал своему непосредственному начальнику, британскому послу в России Каткарту и в Лондон, но его послания царю (фактически – доносы) прекрасно сохранились в русских архивах. Чтение занимательное…

«От Кутузова нельзя ожидать деятельного начальства».

«Французские комплименты ему очень нравятся, и он уважает сих хищников, пришедших затем, чтобы отторгнуть от России Польшу, произвести в самой России революцию и взбунтовать донцов, как народ, к которому они имеют особое уважение».

«Я никак не думал, что он так мало разбирается в деле, как он это вчера показал».

«Не скрою, что и я мог бы быть хорошим главнокомандующим» (ну, это вообще песня! – А.Б.).

И уже после бегства французов из Москвы:

«Если французы дойдут до границы, не будучи вовсе уничтожены, то Кутузов, как ни стар и дряхл, заслужит быть расстрелянным».

«Если бы можно было высадить хотя бы малый корпус английских войск, то это имело бы большое влияние. С таким корпусом мы могли бы собрать армию из немцев, столь многочисленную, как нам заблагорассудится».

Ну, и частенько обвинял Кутузова в «симпатиях к неприятелю».

Вторая стратегическая, можно сказать, цель Вильсона состояла в том, чтобы изо всех сил лоббировать, пользуясь современным языком, снятие Кутузова с поста главнокомандующего русской армией и назначение на его место генерала Беннигсена.

Присмотримся пристальнее к этой фигуре.

Леонтий Леонтьевич (в прошлой жизни – Леон) Беннигсен, русский граф и генерал от кавалерии (что соответствует нынешнему званию генерала армии), был урожденным немцем, родился в Брауншвейге. Что само по себе ничуть не является порочащим его обстоятельством. Не стану перечислять множество фамилий «иностранных» немцев, назову только одну: Миних. Тоже урожденный немец (разве что из Ольденбурга), но для России сделал в сто раз больше, чем иные чистокровнейшие русские генералы и министры.

Беда в другом. В русской армии Беннигсен (1745–1826) начал служить еще при Екатерине Великой, в 1773 г. В 1813–1814 гг. участвовал во многих кампаниях. Однако… Полной военной бездарностью его никак назвать нельзя, но в главнокомандующие всей русской армией категорически не годился – не потянул бы. Был из тех командиров, для которых потолок – дивизия или корпус. Позже, правда, он четыре года был командующим 2-й армией, но уже в мирное время, после возвращения из похода против Наполеона и до 1818 г. А когда его все же однажды назначили руководить действующей против Наполеона в 1806–1807 гг. армией, он был прежестоко Наполеоном бит в сражении под прусским городком Фридланд 14 июня 1807 г. Именно это поражение вынудило Александра заключить с Наполеоном Тильзитский мир, крайне невыгодный для России, по которому Россия сделала множество уступок и потеряла некоторые территории.

Никаких сомнений: окажись Беннигсен (кстати, большой симпатизант Англии) на месте Кутузова, он плясал бы именно что под дудку Вильсона: гнал бы и гнал армии в бессмысленные наступления, бесцельно губил бы в сражениях (наверняка им проигранных бы) множество русских солдат.

Но англичанам именно такой главнокомандующий и требовался! Они давно уже вели свою европейскую политику, которую гораздо позже, с началом Великой Отечественной войны 1941 г., без всякого стеснения озвучит сенатор от штата Миссури, будущий президент США Гарри Трумэн: «Если мы увидим, что побеждает Россия, нам следует помогать Германии, если мы увидим, что побеждает Германия, нам следует помогать России, и пусть они убивают друг друга как можно больше». Англосакс, что возьмешь, это у него в генах…

Александр Первый Кутузова недолюбливал и при других условиях с удовольствием заменил бы его Беннигсеном. Однако наткнулся на непреодолимую преграду – общественное мнение. Штука в том, что это было сановное общественное мнение. Слишком многие и в армейских кругах, и в обществе уважали Кутузова как прославленного победой над турками военачальника – эта победа принесла крайне выгодный для России Бухарестский мир и ликвидировала «турецкую опасность», так что во время вторжения Наполеона опасаться еще и удара турок с юга больше не приходилось. Военные к тому же прекрасно знали, каков «потолок» Беннигсена. Так что оппозиция оказалась столь мощной, что Александр вынужден был терпеть Кутузова и далее. Хотя потом жаловался Вильсону, что «вынужден» был наградить Кутузова Георгиевской лентой, то есть дать высшую степень ордена. Хотя, по словам Александра в той же беседе, «фельдмаршал ничего не сделал». Ничего – кроме того, что избавил Россию от наполеоновской орды.

Самое занятное во всей истории интриг Вильсона, как не раз случалось в других местах и в другие времена, – в резкое противоречие пришли интересы дипломатии и разведки. Вильсоном был крайне недоволен его непосредственный начальник посол Каткарт. Он ничуть не симпатизировал России (Боже упаси! С чего бы вдруг?), но как дипломат видел свою задачу в том, чтобы сохранять хорошие отношения с русским союзником. А Вильсон своим интриганством ему изрядно мешал. Самому Вильсону Каткарт писал: «Будьте столь любезны не забывать то, что я неоднократно повторял вам в беседах насчет неуместности ваших самостоятельных политических советов или поступков» А в Лондон с явным раздражением сообщал, что ему «очень трудно удержать сэра Роберта от политиканства».

Для сэра Роберта его увещевания были как с гуся вода. Вильсон прекрасно знал, что за спиной у него Лондон, а Лондону нужны не дипломатические расшаркивания Каткарта, а именно та политика, что проводит он, Вильсон. И продолжал гнуть свое, а на сетования Каткарта в Лондоне не обращали никакого внимания, отделываясь отписками в духе кота Леопольда: «Ребята, давайте жить дружно!» Так что Вильсон (хотя больше не пытался лезть к Кутузову со своими «гениальными» советами) политиканствовал до изгнания Наполеона из России. Должно быть, это занятие так его увлекло, что он продолжал политиканствовать и далее, вернувшись домой и оставив как военную службу, так и разведку. Но об этом – в одной из следующих глав.

После того как Наполеон с жалкими остатками «Великой армии» был из России вышвырнут, Кутузов буквально умолял царя остановить армию на границе и не идти дальше, не преследовать и не добивать Наполеона. Как мы видели из его отповеди Вильсону на военном совете, фельдмаршал прекрасно понимал, что это сыграет лишь на руку Англии, а России никакой пользы не принесет. Между тем «недобитый» Наполеон, во-первых, вряд ли сможет повторить поход в Россию, во-вторых, останется неплохим противовесом той же Англии в Европе.

Вот только царь этого то ли не понимал, то ли не хотел понимать – золото британских субсидий звенело так приятно… и двинул русскую армию в Европу. Она еще долго проливала кровь исключительно для того, чтобы англичане окончательно избавились от пугала Наполеона, самого опасного для них в тот «момент «конкурента в Европе». А Россия… Что получила Россия за всю пролитую кровь и занятие Парижа (именно занятие, а не взятие – Париж никакого сопротивления не оказал)?