Читать книгу - "Корсары Южных морей - Эмилио Сальгари"

Свинцовые тучи, гонимые западным ветром, стелились над Атлантикой, скрывая солнце. Отсвечивая солнечными всполохами, волны с рокотом бежали по бескрайним просторам, раскинувшимся между американским побережьем и четырьмя сотнями Бермудских островов, которые, словно бесчисленные редуты, окружили Мейн-Айленд – единственный обитаемый остров огромного архипелага, затерянного посреди великого восточного океана.

Два судна неслись на полных парусах, мягко покачиваясь на гребнях волн, с грохотом бивших в правый борт. Прохладный юго-западный ветер раздувал паруса, свистя между снастями.

По правому борту первого корабля – легкого, длинного, но вместительного корвета – были установлены двадцать четыре пушки, а на корме, на квартердеке, и на просторной носовой надстройке, баке, помещались, удерживаемые тросами, четыре огромных абордажных орудия.

Как мы уже сказали, корвет шел под всеми парусами, не исключая бом-брамселей. Даже на низких реях, стеньгах и топах развевались поставленные в помощь прямым парусам лисели и ундер-лисели.

За корветом следовала небольшая толстобокая джонка, на палубе которой виднелось всего несколько орудий.

Народу на каждом из двух кораблей имелось предостаточно.

На верхушке грот-мачты корвета пламенел алый флаг, объявлявший войну всему и вся, а над джонкой полоскалось бело-синее полосатое полотнище без звезд – в то время бывшие британские колонии еще не объединились в Соединенные Штаты.

Было время ужина, и на палубе корвета полторы сотни матросов всех цветов кожи с завидным аппетитом, подобающим морскому волку, поглощали ужин. Широко расставив ноги, чтобы не упасть во время качки, и держа миски в треуголках из просмоленной кожи, они жадно уписывали треску и мечтали об освобождении от вахты.

Внезапно с грот-мачты донесся крик, от которого многие вздрогнули:

– Слева по борту! – На пару мгновений несущий вахту на марсе дозорный смолк, но вскоре его голос вновь настойчиво воззвал к команде: – Два судна по левому галсу! Идут за нами!

В тот же миг миски полетели в воду вместе с нехитрыми харчами. Сотня человек кинулась к фальшбортам, ощерившимся дулами длинноствольных аркебуз и нарезных английских ружей. Остальные бросились к батарее, готовые дать залп из всех двадцати четырех орудий.

Высокий чернобородый помощник капитана, видный мужчина лет тридцати, сверкающий властным взором, продолжал невозмутимо прогуливаться по капитанскому мостику, не вынимая изо рта трубки. Он лишь поднял взгляд и обратил его в сторону горизонта.

Через пару минут сверху вновь долетел крик марсового:

– Они нагоняют нас! Оба!

Остановившись, старпом вынул изо рта трубку и, выпустив огромный клуб дыма, спокойно осведомился:

– Ты уверен, Малыш Флокко?

– Да, мистер Говард.

– Фрегаты или линейные корабли?

– Их огни приближаются очень быстро, а все-таки, похоже, это линейные корабли.

– Черт подери! – буркнул Говард. – Это меняет дело. Нужно оповестить баронета. Каменная Башка! – выкрикнул он.

Тотчас из-за пары тяжелых орудий выскочил и спрыгнул с бака на палубу коренастый человек, мускулистый и косматый, как горилла, с проседью в бороде и непомерно большой головой.

– Вот он я, мистер Говард! – хрипло отозвался моряк.

Всей наружностью и тяжелой поступью он походил на американского медведя гризли. Однако сей косолапый увалень был сыном древней Арморики – каменистой родины отчаянных бретонцев, издавна дарившей Франции ее лучших мореходов.

Уморительно переваливаясь, гигант неспешно пересек палубу и поднялся на капитанский мостик, на ходу вынимая из пасти огромную трубку, которую он с таким наслаждением посасывал.

– Слушаю, господин старпом! – выпалил он, откозыряв по-военному.

– Что скажешь, боцман? – осведомился мистер Говард, внимательно поглядев на него.

– Скажу, господин помощник капитана, что у нас двадцать четыре превосходных орудия и четыре абордажные пушки, – отвечал бретонец.

– А если это линейные корабли?

– Что ж, тогда дело нешуточное, мистер Говард. Но у нас на борту полторы сотни сорвиголов под командой доблестного сэра Уильяма.

– А про джонку ты, часом, не забыл?

– Ну да… С ней мы, пожалуй, хлебнем лиха, – почесал в затылке Каменная Башка. – Если бы только мы могли использовать орудия с джонки… Но порох необходим нашим друзьям для осады Бостона.

– Ну так будем же беречь наш порох, благо его еще два десятка бочонков. – Пороховой склад на борту во время боя? С ним беды не миновать.

– Знаю… Позови капитана.

– Хм… Он в дурном расположении духа. Сам не свой с тех пор, как повстречал капитана джонки на Бермудах.

– Молчи! Много ты знаешь о том, что на уме у сэра Уильяма.

– Да уж где мне… Велика тайна… Наверняка все из-за какой-нибудь вертихвостки, чтоб их черти унесли!

И тут уже в третий раз с грот-мачты донесся крик марсового:

– Они нас нагоняют!

Каменная Башка заворочал толстенной шеей, озираясь по сторонам.

– Нагоняют… – пробормотал он. – Э-хе-хе… Не лучшее теперь время для абордажа. Кто знает, что еще удумает наш баронет, не успеет солнце выйти из-за туч.

– Довольно, Каменная Башка! – осадил его помощник капитана. – Чешешь языком не хуже кумушек из Иль-де-Ба.

– Где ты, городок мой родной… – шумно вздохнул бретонец с сокрушенной улыбкой, затем, тяжело ступая, спустился по трапу и, спрятав трубку в треуголку, направился к капитанской каюте. – Тысяча чертей! – пробормотал он себе под нос. – Как пить дать, капитан снова встал не с той ноги. С тех самых пор, как мы оставили Бермуды, он будто околдованный. Здесь уж точно не обошлось без какой-нибудь жеманницы. Мэри! Сколько раз я слыхал, как он бормочет это имя. Мэри! Что еще за треклятая ведьма? Я-то в свои двадцать годков, вместо того чтобы волочиться за юбками, ушел в море и, слава богу, доволен. Ветер, солнце и синь без конца и края… Это вам будет получше всех синих глаз девчонок из наших краев. Эх! Уж эти мне молодые!

Продолжая ворчать и разводить руками, Каменная Башка спустился по лестнице и замер на пороге, запустив пятерню в седеющую гриву.