Читать книгу - "Почему евреи не любят Сталина - Яков Рабинович"

В октябре 1950 г. Отдел пропаганды и агитации ЦК вплотную занялся Центральным управлением распространения и экспедирования печати («Союзпечать»), которое ежедневно доставляло населению СССР 4638 центральных и местных газет с разовым тиражом 28,6 млн экземпляров и 436 журналов тиражом 8,6 млн экземпляров[249].

Среди прочего, в ходе проверки выяснилось, что из восемнадцати начальников и заместителей начальников отделов и центральных контор «Союзпечати» десять оказались евреями. Отвечать за это пришлось начальнику «Союзпечати» Ф. Б. Рамсину, которого тут же убрали «за необеспечение руководства». Вместе с ним был уволен и начальник ленинградской конторы «Союзпечати» Млодик.

Тогда же развернулась проверка кадров и в главном информационном центре страны Телеграфном агентстве Советского Союза, которое давно уже находилось под бдительным оком Агитпропа и МГБ. В 1948–1949 гг. МГБ арестовало работников редакции иностранной информации Гуревича, Эмдина и Кайтера. Синхронно проводились и массовые увольнения евреев, составивших наибольшую часть из тех 66 человек, которых отчислили из ТАСС в 1949–1950 гг. В частности, тогда под тем или иным предлогом избавились от «бывшего троцкиста» С. Гуревича (брата арестованного А. Гуревича), работников редакции иностранной информации А. В. Любарского, Б. А. и А. М. Рабиновичей, сотрудников других подразделений — А. М. Тейтельбаума, Л. О. Лемперта, С. П. Мельцера, Н. Э. Шапиро, Д. Э. Шермана, Г. Ю. Шкаровского, В. А. Богорада, Г. Е. Кунина, управляющего делами Дрейпера, заведующего редакцией местной печати Баумштейна и др.[250]

Кадровому разгрому подверглось и Радиотелеграфное агентство Украины (РАТАУ). Началось с того, что 26 мая 1950 г. в «Правде» появилась статья «Плоды порочного руководства», в которой резко критиковался ответственный руководитель РАТАУ Л. И. Троскунов. Утверждалось, что при его попустительстве в Агентстве «свила себе гнездо» «группа дельцов», в которую входили «приближенная» Троскунова Ева Горелик и другие работники пресс-бюро, в том числе Штейнгроб, Литвак, Айзенберг, Липавский и др. Лев Израилевич Троскунов начинал свою журналистскую деятельность в Юзовке на Украине, где познакомился с Н. С. Хрущевым, давшим ему тогда рекомендацию для вступления в партию. В 1947 г., когда на короткое время первым секретарем ЦК КП(б) Украины был назначен Л. М. Каганович, Троскунов был ответственным редактором газеты «Правда Украины». В то время новый республиканский партийный лидер начал решительное наступление на украинский и еврейский национализм, и Троскунов был изгнан из газеты. Потом, когда его гонителя отозвали в Москву, он при содействии Хрущева получил назначение в РАТАУ. И вот снова наступили тяжелые времена. Однако, находясь уже в Москве, Хрущев не мог, естественно, защитить старого друга. Новое же руководство ЦК КП(б) Украины, оперативно отреагировав на статью в «Правде», 27 мая 1950 г. приняло решение отстранить Троскунова от руководства республиканским информационным агентством[251].

Нагнанная из редакций газет, журналов, потерявшая работу на радио, в высших учебных заведениях, еврейская интеллигенция в поисках средств к существованию устраивалась в различных общественных организациях, где кадровый контроль был слабее, чем в государственных структурах. Многие из них стали зарабатывать себе на жизнь чтением популярных лекций, в основном на внешнеполитические темы, в системе Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний. В 1949 г. лекторами этого общества были, например, журналист 3. С. Шейнис, его коллега Л. И. Элиович, уволенные из Всесоюзного радиокомитета, Э. Г. Кугаик, работавший в Совинформбюро при С. А. Лозовском редактором отдела печати Великобритании, и др. Однако в конце 1949 — начале 1950 г. в ЦК стали поступать многочисленные доносы о том, что «безродные космополиты» получают на лекционной ниве крупные заработки. Агитпроп оперативно отреагировал на эти «сигналы», организовав соответствующие проверки. В результате только в одном московском областном отделении Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний к началу 1951 г. были отстранены от работы 98 лекторов.

Нараставшие гонения на евреев обусловливались не только, а может быть, и не столько пресловутым «пятым пунктом» в анкете, но еще и тем обстоятельством, что они составляли значительную часть интеллектуального слоя общества, против которого, собственно, в основном и было направлено начавшееся после войны закручивание идеологических гаек. В качестве необходимого условия такой политики принимались меры к ужесточению цензуры, и прежде всего к кадровому «укреплению» аппарата Главлита, который тогдашний его начальник, официально именовавшийся уполномоченным Совета Министров СССР по охране военных и государственных тайн в печати, К. К. Омельченко с гордостью называл «последней инстанцией государственного контроля на идеологическом фронте»[252].

Массированная атака на еврейские кадры в Главлите началась после того, как в сентябре 1950 г. в ЦК поступила анонимка от некоего «доброжелателя», негодовавшего по поводу того, что цензурное ведомство заполонили «прямые» евреи (Додзин, Пинсухович, Каминский, Тутанцев) и евреи «косвенные», то есть выдававшие себя за белорусов, украинцев, русских и т. д. (Демчинский, Муха и др.). Особенно нервировало доносителя то, что продолжал работать заместитель секретаря партбюро Главлита Додзин, в свое время цензуровавший материалы Еврейского антифашистского комитета, направлявшиеся за границу. В связи с чем задавался провокационный вопрос: «Уж не является ли Главлит замаскированным филиалом антифашистского еврейского комитета — окопавшегося шпионского гнезда предателей родины?»[253]

Конечно же такая информация не могла не обеспокоить надзиравшую инстанцию на Старой площади. В конце 1950 — начале 1951 г. в Главлит была направлена комиссия Отдела пропаганды и агитации ЦК. Как и следовало ожидать, помимо уже сообщенного компромата бдительным ревизорам удалось добыть и массу новых обличающих фактов. Они сочли неприемлемым, что начальником отдела иностранной литературы Главлита работает некая Добросельская, близкая знакомая бывшего редактора «Московских новостей» М. М. Бородина (Грузенберга), арестованного госбезопасностью, а руководителем группы по цензурированию англо-американской литературы является Болеславский, с 1913 по 1917 г. проживавший в США и состоявший в американской социалистической партии. Этот последний вместе с «разоблаченным бундовцем» Л. Я. Аронштамом передавал в ЕАК без предварительной цензуры еврейскую литературу, поступавшую из-за рубежа. Таким образом, было установлено нарушение постановления ЦК от 14 сентября 1946 г., запрещавшее подобную практику. В результате в открытом пользовании оказалась «Книга путешествий» «бундовца» Пинского, изданная в Нью-Йорке в 1938 г. А в 1949 г. цензор Гальперин (арестован МГБ в 1950 г.) санкционировал открытый доступ к венесуэльской троцкистской газете, издававшейся Рудольфом Тинтэрой. Но самыми подозрительными показались комиссии контакты, существовавшие до 1949 г. между Лозовским и такими сотрудниками Главлита, как заместитель начальника Балашов (работал помощником Лозовского в Совинформбюро) и старший цензор Эпштейн (арестован в 1950 г. как троцкист), который осуществлял контроль за печатной продукцией Высшей партийной школы при ЦК ВКП(б), где преподавал Лозовский.