Читать книгу - "Третий проект. Погружение - Сергей Кугушев"

…Президент отодвинул бумаги, положил красивую тяжелую ручку. По-спортивному стремительно поднялся, несколькими быстрыми шагами подошел к окну и распахнул его. В комнату ворвался морозный воздух, настоянный на прохладе девственно чистого, только что выпавшего снега и ароматах хвои. Усталость и приступившая было сонливость отступили. Первый вгляделся в черноту подмосковной ночи. Боковым зрением отметил смену охраны на освещенной дорожке, которая вела к пологому спуску. Услышал тихий шелест шин автомобилей, уезжавших с президентской дачи. Теперь она на всех своих десятках охраняемых гектаров погружалась в сладкую зимнюю истому.

Надышавшись, президент захлопнул окно и вернулся за стол. Освободившись от усталости, от неотвязных мыслей о несделанном и от не отпускавшей ни на минуту свинцовой ответственности, пододвинул к себе изящный, бело-фиолетовый томик с белой закладкой. Время от времени помощник по экономическим вопросам приносил ему книги, где рекомендовал прочесть несколько страниц. По мысли советника, они могли быть интересными или полезными главе государства. Да и попасть к президенту они не могли иначе, кроме как из советничьих рук.

Президент быстрым взглядом скользнул по обложке. Юрий Козлов. «Реформатор». Кто это? Президент сноровисто запустил закрытую базу данных в компьютере, которая всегда пребывала в его распоряжении, и постарался зацепиться в ней за что-то, что ассоциировалось у него с именем Юрия Козлова. Не нашлось ничего, кроме даты рождения, мест проживания и заглавий изданных книг. Да, и еще несколько скромным, малоизвестных литературных премий, лауреатом коих успел стать автор. Не найдя ничего более интересного, Президент решительно распахнул книгу на заложенной странице.

«…Собственно, то, что изготовили мастера из фонда «Национальная идея», трудно было назвать макетом. Скорее, то была натуральная, волшебно уменьшенная в размерах Россия, какой бы она предстала перед новоявленным Гулливером. С большими и малыми узнаваемыми городами, отреставрированными, надраенными и проржавевшими до решеток куполами; с чистыми и не очень реками; вздыбленными и приглаженными горными хребтами, лесами, пузырящимися болотами; распаханными и запущенными полями, линиями электропередач под белым, вплавленным в территории из снега и льда, окруженные кружевным одеялом…

Бросив взгляд на спрятавшееся под снегом и льдом пространство, предполагаемый Гулливер, если не был полным кретином, сразу должен был уяснить, что жизнь на этой суровой земле с экономической точки зрения, в общем-то, противоестественна: слишком много приходится изводить электричества, газа и нефти, чтобы обогреть, обустроить, одеть и накормить избыточно снующих туда-сюда человечков. «Зачем их столько среди холода и печали? – должен был подумать мифический Гулливер – Не лучше ли, если их будет поменьше?»

Странная получалась вещь. Чтобы что-то произвести – это было видно на макете – на занесенных снегами заводах и фабриках, человечки тратили энергии и тепла втрое больше против того, что тратили, к примеру, для изготовления аналогичной продукции в соседних Литве или Польше (тогда были такие – страны). А так как продукцию надо было еще везти по железной дороге (города в России отстояли друг от друга далеко, как ненавидящие среди большого пространства друг друга люди), то цена на нее выходила совершенно запредельной.