Читать книгу - "Германия. Противостояние сквозь века - Александр Широкорад"

Великая Октябрьская революция породила мифов больше, чем любое другое событие XX века. Причем до сих пор в эти мифы свято верят как ортодоксальные коммунисты, так и воинствующие антикоммунисты.

Начнем с того, что Великая Октябрьская революция не была ни октябрьской, ни великой, ни революцией. Для доказательства первого достаточно заглянуть в календарь, а для доказательства второго и третьего утверждений – в труды Ленина и других большевиков за 1917–1920 гг. Первые месяцы и даже годы в разговорах между собой и даже в открытых статьях они называли события 7 ноября (25 октября по старому стилю) исключительно октябрьским переворотом. Великая революция – это уже эпитеты партийных пропагандистов в последующие годы.

Не было залпа крейсера «Аврора» по Зимнему дворцу, не было и самого штурма Зимнего. Возьмем пухлый том энциклопедии «Великая Октябрьская социалистическая революция» (Москва, 1972 г.). Там в большой статье «Зимний» не указывается число жертв при «штурме Зимнего». Прямо как и нынешние властители, объявившие, что после взятия Дома Советов 4 октября 1993 г. в здании не было обнаружено ни одного трупа. Налицо одинаковая ложь, только с различными целями – в 1917 г. стеснялись, что убитых было несколько человек, а по некоторым данным, вообще никто не убит, а в 1993 г. – наоборот. В октябре 1917 г. по Зимнему был сделан один холостой выстрел «Авроры» и 2 (два!) боевых выстрела из орудий Петропавловской крепости, зато в октябре 1993 г. по Белому дому было выпущено несколько тысяч снарядов калибра от 30 до 125 мм включительно.

Зимний практически никто не защищал. Около двух тысяч юнкеров и рота женского батальона были вызваны к Зимнему обманом: одних позвали нести караульную службу, других – грузить дрова. Увидев, что дело пахнет не дровами, а керосином, почти все юнкера и дамы мирно разошлись, революционные солдаты и матросы им не препятствовали. Далее солдаты и матросы, для приличия немного постреляв, в основном, в потолки, заняли дворец и арестовали министров Временного правительства.

То же, что нам многократно показывало советское, а сейчас «общественное» телевидение, является не документальными показами взятия Зимнего, а кадрами художественного фильма «Октябрь», снятого много лет спустя.

Чтобы сохранить объективность, скажу, что в октябре 1917 г. воинство с обеих сторон было опереточным. С одной – мальчишки, вчерашние гимназисты, да барышни, а с другой – солдаты резервных гвардейских полков (Павловского и Кексгольмского), которые до смерти боялись попасть на настоящий фронт и со страху примкнули к революции еще в феврале 1917 г. Естественно, что первым их требованием к Временному правительству было «не посылать ни одного солдата из резервных петроградских полков на фронт». Окажись у Временного правительства хотя бы один боевой пехотный батальон и пара гаубичных батарей – с большевиками было бы покончено в 24 часа.

А может, Временное правительство не хотело кровопролития? Надо отдать должное А. Ф. Керенскому, который был хорошо осведомлен о намерениях большевиков и 24–25 октября (6–7 ноября) буквально метался по Петрограду в поисках поддержки. Но, увы, «Совет казачьих войск решительно выступил за невмешательство казаков в борьбу Временного правительства с большевиками… штаб Петроградского военного округа с совершенным бездумием, не проявляя никакой деятельности, следит за происходящими событиями»^[153]. Таким образом, и казаки, и офицерство просто послали Александра Федоровича на известное число букв.

С горя премьер кидается к коллегам социалистам, как-никак к октябрю 1917 г. Временное правительство было «однородным социалистическим». «Я решил привлечь партийные военные организации партии социал-революционеров», но «партийная боевая сила не только не появилась в штабе, но и в городе-то не проявила никакой деятельности»^[154]. Действительно интеллигенты-социалисты (меньшевики и правые эсеры) между февралем и маем организовывавшие многочисленные боевые дружины, которые с большим удовольствием маршировали по Невскому с красными бантами на груди и трехлинейками на плече. Но вот в ночь с 6 на 7 ноября все эти грозные боевики похрапывали на перинах, когда большевики разгоняли их социалистических министров.