Читать книгу - "Русская политическая эмиграция. От Курбского до Березовского - Алексей Щербаков"

Что же касается лидеров казаков, то их восторг был беспредельным.

Генерал А. Г. Шкуро: «Я, облеченный высоким доверием руководителя СС, громко призываю вас всех, казаки, к оружию и объявляю всеобщий казачий сполох. Поднимайтесь все, в чьих жилах течет казачья кровь, все, кто еще чувствует себя способным помочь общему делу. Дружно отзовитесь на мой призыв, и мы все докажем великому фюреру и германскому народу, что мы, казаки, верные друзья и в хорошее время, и в тяжелое».

Генерал П. Н Краснов, правда, высказывался иначе: «Я прошу передать всем казакам, что эта война не против России, но против коммунистов, жидов и их приспешников, торгующих Русской кровью. Да поможет Господь немецкому оружию и Хитлеру! Пусть совершат они то, что сделали для Пруссии Русские и Император Александр I в 1813 г.».

Однако есть определенные основания сомневаться в искренности Краснова. Он ведь в 1918 году объявил себя «другом императора Вильгельма» и провозгласил прогерманскую самостоятельную Донскую республику. А белогвардейцы, пусть и чисто формально, но продолжали себя считать в состоянии войны с Германией. Кроме того, деникинцы провозглашали лозунг «единой и неделимой России», а из декларации Донской республики следует, что Краснов был готов договориться и с большевиками, если они оставят его в покое. То есть это был сепаратизм в химически чистом виде. Фактически же Донская республика полностью контролировалась немцами. Так что в феврале 1919 года набравшийся сил Деникин выпихнул Краснова с атаманского поста, и тот отбыл в Эстонию, где занимался пропагандой.

А вот что он писал в 1942 году, когда уже было всем ясно, что несут немцы русскому народу (выделено мной. – А. Щ.): «…Казаки! Помните, вы не русские, вы казаки, самостоятельный народ. Русские враждебны вам. Москва всегда была врагом казаков, давила их и эксплуатировала. Теперь настал час, когда мы, казаки, можем создать свою независимую от Москвы жизнь…»

То есть он снова рассчитывал на создание марионеточной Донской республики. Формирование казачьих частей началось в ноябре 1942 года в Новочеркасске – правда, в основном из местных элементов. С сентября 1943 года Краснов стал начальником Главного управления казачьих войск Имперского Министерства Восточных оккупированных территорий Германии.

Были и иные. Например, генерал Б. А. Штейфон. Он отметился еще в Гражданскую войну, когда поступил на службу в польскую армию, воевавшую отнюдь не против большевиков, а против России. В эмиграции он оказался в Югославии, где и принял участие в формировании казачьего «охранного корпуса», который и возглавил. Эти казачки сражались с югославскими партизанами, где прославились размашистым грабежом и прочими подобными развлечениями. Вот выдержка из показаний немецкого друга казаков фон Панвица на суде: «Зимой 1943–1944 годов в районе Сунья-Загреб по моему приказу было повешено 15 человек заложников из числа югославских жителей… В конце 1943 года в районе Фрушка-Гора казаки 1-го кавалерийского полка повесили в деревне 5 или 6 (точно не помню) крестьян. Казаки 3-го, 4-го и 6-го кавалерийских полков в этом же районе учинили массовое изнасилование югославских женщин. В декабре 1943 года подобные же экзекуции и изнасилования были в районе города Брод (Босния). В мае 1944 года в Хорватии, в районе южнее города Загреб, казаки 1-го полка сожгли одну деревню. Этим же полком в июне 1944 года было совершено массовое изнасилование жительниц города Метлика. По приказу командира 4-го кавалерийского полка подполковника германской армии Вольфа была сожжена деревня Чазьма, что западнее города Беловар. В этот же период, то есть летом 1944 года, казаки кавалерийского полка сожгли несколько домов в ПожегоДаруварском районе. Я также вспоминаю, что в декабре 1944 года казаки 5-го кавалерийского полка под командованием полковника Кононова во время операции против партизан в районе реки Драва, недалеко от гор. Вировитица, учинили массовое убийство населения и изнасилование женщин…»

С конца 1943 года вся эта публика объединилась в так называемый «Казачий стан». Его Верховным Походным Атаманом стал чистокровный немец, группенфюрер СС Гельмут фон Панвиц. Причем воевали они в том числе и в Италии – против местных антифашистов.

Уже в 1942 году немцы стали привлекать на военную службу славянских «недочеловеков», вербуя их среди военнопленных. В 1943 году более двадцати генералов из эмигрантов были брошены «на укрепление» формировавшейся РОА Власова.

Рассказ об этой структуре выходит за рамки данной книги, но кое-что есть смысл сказать. На самом-то деле РОА практически всю свою историю являлась «виртуальной» организацией. В ней числились, к примеру, «восточные батальоны», распиханные по разным подразделениям Вермахта – и командованию РОА они не подчинялись. Так что на самом-то деле существовал лишь штаб и пропагандистские структуры. Собственно армией – то есть единой воинской частью с единым командованием РОА стала только в январе 1945 года, когда под Власова собрали осколки всех предательских формирований. Но к этому времени песенка нацистов была спета. Краснов до самого последнего момента не желал иметь с власовцами ничего общего. Да и направленные в нее эмигранты там не прижились. «Борцы с коммунизмом» друг друга не поняли – и в конце концов эмигрантов вытеснили.

А вот что об этом думал генерал Деникин.

«Начальнику Русского Общевоинского Союза генералу А. П. Архангельскому

…Началась война. Вы отдали приказ 1 сентября 1939 г.: „Чины РОВС-а должны исполнить свое обязательство перед страной, в которой они находятся, и зарекомендовать себя с лучшей стороны, как подобает русскому воину“.

Что касается принявших иностранное подданство – это дело их совести. Но призывать служить одинаково ревностно всем – и друзьям и врагам России – это обратить русских воинов-эмигрантов в ландскнехтов.

Советы выступили войной против Финляндии. Вы „в интересах (якобы) русского национального дела“ предложили контингенты РОВС-а Маннергейму. Хорошо, что из этого ничего не вышло. Ибо не могло быть „национального дела“ в том, что русские люди сражались бы в рядах финляндской армии, когда финская пропаганда каждодневно поносила не только большевиков и СССР, но и Россию вообще, и русский народ. А теперь уже нет сомнений в том, что при заключении перемирия Ваши соратники, соблазнившиеся Вашими призывами, были бы выданы Советам с головой, как выдают теперь „власовцев“.

Допустим, что это были ошибки. Всякий человек может добровольно заблуждаться

Но дальше уже идут не ошибки, а преступления. Челобития Ваши и начальников отделов РОВС-а о привлечении чинов его на службу германской армии, после того, как Гитлер, его сотрудники и немецкая печать и во время войны, и задолго до нее высказывали свое презрение к русскому народу и к русской истории, открыто проявляли стремления к разделу и колонизации России и к физическому истреблению ее населения, – такие челобитные иначе как преступными назвать нельзя.

Пропаганда РОВС-а толкала чинов Союза и в немецкую армию, и в иностранные легионы, и на работу в Германию, и в организацию Шпеера, вообще всюду, где можно было послужить потом и кровью целям, поставленным Гитлером.