Читать книгу - "США - Империя Зла - Юрий Емельянов"

В своих выступлениях в США, в которых он разъяснял суть своего меморандума, Кеннан ставил вопрос еще резче, призывая к «конфронтации с русскими с позиции превосходящей силы в любой точке, где они могли бы иначе проявить склонность к покушению на жизненные интересы стабильного и мирного мира». Эти идеи во многом определили политику США не только во время президентства Трумэна, но и в течение всех лет «холодной войны».

Правда, некоторое время после окончания войны американские руководители еще продолжали поддерживать видимость союзнических отношений с СССР. После успешно завершенной Потсдамской конференции главы великих держав активно продолжали деловую переписку. А 11 октября 1945 г. президент США Трумэн даже попросил Сталина принять американского художника Шандора, чтобы написать его портрет в память о сотрудничестве между СССР и США в годы Второй мировой войны.

Однако уже в это время в правящих кругах США стали разрабатываться планы развязывания новой войны против СССР. За два дня до упомянутого выше письма Трумэна 9 октября 1945 г. комитет начальников штабов США подготовил секретную директиву № 1518 «Стратегическая концепция и план использования Вооруженных сил США», которая предполагала нанесение Америкой превентивного атомного удара по СССР.

Дуглас Макартур, восхищавшийся успехами Красной Армии в феврале 1942 года, теперь готовил планы нападения на своего недавнего союзника. В ноябре 1945 года он говорил английскому фельдмаршалу А. Бруку: «Мы должны готовиться к войне и собрать, по крайней мере, тысячу атомных бомб в Англии и Соединенных Штатах. Нам следует подготовить безопасные аэродромы, укрыв их в горных туннелях, для того чтобы обладать способностью действовать из Англии, даже если она сама подвергнется ударам. На Тихом океане, используя новые сверхбомбардировщики… мы должны напасть на Россию из Америки с перезаправкой на Окинаве».

По мере быстрого накопления атомного оружия в США 14 декабря 1945 г. была подготовлена новая директива № 432/d комитета начальников штабов, в приложении к которой были указаны в качестве объектов атомной бомбардировки трасса Транссибирской магистрали и 20 городов СССР: Москва, Ленинград, Горький, Свердловск, Новосибирск, Омск, Саратов, Казань, Баку, Ташкент, Челябинск, Тбилиси, Куйбышев, Нижний Тагил, Магнитогорск, Пермь, Новокузнецк, Ярославль, Иркутск, Грозный. Всего предполагалось использовать 196 атомных бомб. Рекомендовалось развязать войну как можно скорее, до того, как СССР создаст собственное атомное оружие и стратегическую авиацию.

В документе Объединенного разведывательного комитета № 329 от 3 ноября 1945 г. подчеркивалось: «Одной из особенностей атомного оружия является его способность уничтожить скопления людей, и эту способность следует использовать в сочетании с иными его качествами». Эти рекомендации предлагались после того, как стало известно про уничтожение сотен тысяч людей ядерным взрывом, про то, как слезала кожа с обожженных японцев, про толпы обезумевших от боли людей, про мучительную гибель десятков тысяч людей от лучевой болезни. Опыт Хиросимы и Нагасаки лишь убедил американских военных в том, что масштабы применения атомного оружия должны возрасти многократно, а в огненную геенну должны быть ввергнуты их вчерашние союзники, которыми они недавно так восхищались. Однако убеждение в том, что ничто не должно стоять на пути американской цивилизации, не оставляло у военных США ни тени сомнений в их правоте и наличия у них христианских добродетелей.

Фактически «холодная война» была объявлена 5 марта 1946 г. в выступлении Уинстона Черчилля в Вестминстерском колледже города Фултон, расположенном в родном штате президента Трумэна — Миссури. Хотя эту речь произнес отставной премьер-министр, ее содержание было согласовано с действовавшим премьером Великобритании К. Эттли, министром иностранных дел этой страны Э. Бевином, с президентом США Г. Трумэном и государственным секретарем США Д. Бирнсом. При этом Трумэн присутствовал при выступлении Черчилля. В своем выступлении У. Черчилль объявил о том, что над Европой опустился «железный занавес», и разделил ее по линии от Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике. «Это не та Европа, — заявил Черчилль, — ради создания которой мы боролись». Черчилль предлагал пересмотреть последствия Второй мировой войны и те решения по странам Центральной и Юго-Восточной Европы, принятию которых он упорно сопротивлялся в Тегеране, Ялте и Потсдаме.

Черчилль не скрывал, что политическим орудием ревизии Ялтинской системы должна была стать «братская ассоциация народов, говорящих на английском языке». Он подчеркивал, что такая ассоциация предполагала бы совместное использование авиационных, военно-морских баз и Вооруженных сил США, Англии и других англоговорящих стран.

Выступление У. Черчилля получило широкую поддержку в США. В июне 1946 года в журнале «Лайф» была опубликована статья Джона Фостера Даллеса «Мысли о советской внешней политике и связанных с этим действиях». В ней утверждалось, что СССР угрожает миру и безопасности во всем мире. Даллес предлагал Соединенным Штатам создать «санитарный кордон» вокруг СССР и «максимально укрепить свои вооруженные силы».

При этом некоторые политические деятели США отбрасывали идею Черчилля об «ассоциации англоговорящих народов», а прямо говорили о мировой американской гегемонии. Сенатор Ванденберг заявлял в апреле 1946 года: «Америка обязана вести себя как мировая держава номер один, каковой она и является. Нам должно принадлежать моральное руководство миром».

Бывший президент Герберт Гувер, который в бытность свою в Белом доме отстаивал принципы «американизма» и насаждал их огнем и мечом в Никарагуа и других странах Латинской Америки, теперь заявлял: «Пока мы, и только мы, обладаем атомной бомбой, мы можем диктовать свою политику всему миру». Генерал авиации Тейлор заявлял: «Наши военно-воздушные силы обладают решающим оружием, которое позволит Соединенным Штатам установить полицейский контроль над миром и навязать ему своего рода «pax americana»«. Идея «рах americana» была взята на вооружение правящими кругами США.

Эти настроения разделяли и в правительстве США. Уже после первого послевоенного совещания министров иностранных дел СССР, США и Великобритании (декабрь 1945 г.), на котором возникшие разногласия были преодолены на основе взаимоприемлемых решений, Трумэн направил специальный меморандум государственному секретарю Бирнсу, в котором говорилось, что не следует «идти в дальнейшем на компромиссы». В своих мемуарах Трумэн назвал этот меморандум «началом новой линии» в политике США в отношении СССР. Трумэн пояснял: «Я был уверен, что Россия гораздо лучше поймет жесткий и решительный язык, чем дипломатические любезности».

Весной 1946 года в своих инструктивных выступлениях перед американскими дипломатами Джеймс Бирнс говорил о необходимости взять «жесткий курс» в отношении СССР. О том, что это такое, стало ясно в ходе Парижской сессии Совета министров иностранных дел СССР, США, Франции и Англии (15 июня—12 июля 1946 года). Делегации западных стран стремились ввести принципы «равных возможностей» и «свободной торговли», отвечавшие интересам крупных американских компаний, в тексты разрабатывавшихся мирных договоров с бывшими союзниками гитлеровской Германии. Несогласие советской делегации с этими предложениями выдавалось в западной пропаганде как свидетельство склонности СССР к диктату.