Читать книгу - "Информационные войны. Новый инструмент политики - Георгий Почепцов"

Первой коммуникативной технологией, вероятно, следует считать сакральные языки и ритуалы. Так жрецы защищали свои священные тексты от вмешательства извне. Священные книги только с большим запаздыванием стали появляться на национальных языках. Эти тексты не подлежат критике, это воспринимается как богохульство. Жрецы также были закрыты от критики.

Но такая же модель присуща и тоталитарным государствам. Книги классиков марксизма-ленинизма можно было только цитировать, но никак не критиковать в Советском Союзе. Было множество социальных ритуалов, участие в которых было обязательным для каждого советского человека. Такие государства защищают свои тексты цензурой и тиражированием миллионными тиражами только того, что не противоречит одной-единственной модели мира. Для воспитания правильного поведения использовалась та же модель создания «святых», что и в христианской агиографии. Сегодняшние исследователи (Дебрэ, Бурстин) справедливо отмечают, что герой прошлого был заменен на знаменитость (селебрити), которая получает свою известность уже не в физическом пространстве, а в информационном. Технология раскрутки поп-звезд становится «катапультой» для создания героев современности.

Так строились монологические государства прошлого, где альтернативные голоса не имели права на существование. Технология книгопечатания расширила возможности для существования альтернативности. Кстати, интернет является аналогом того же процесса. Книга породила реформацию как альтернативный вариант церкви. Кстати, некоторые исследователи выводят отставание российско-постсоветского пространства именно из того, что царь Петр сделал церковь еще одним своим министерством, тем самым в нашей истории не возникло «двоевластия» в головах, которое есть у западного человека.

Альтернативность тяжело входит в наше общество. Россия вводит единый учебник истории. Массовая культура в виде кино дает одну-единственную интерпретацию жизни Сталина и Берии, Фурцевой и Хрущева, Брежнева и Ельцина.

Майдан в этом плане может рассматриваться как инкубатор новых смыслов, которые могут проявиться только в арсенале протестности. Если лидеры оппозиции стоят и за должности, то Майдан исключительно за смыслы. В результате есть Майдан, есть смыслы, но нет лидера. Лидера не только должны видеть все, но и он должен видеть дальше всех. Только так к нему возникнет доверие.

Медиакартинка задает и определяет не только власть, но и протесты. Чем ярче медиакартинка, тем более верным и правильным воспринимается событие. В политике медиакартинка давно стала главным инструментарием. Главный советник Буша Карл Роув любил смотреть телевизор во время выборов вообще без звука: его интересовала исключительно капртинка.

То есть современная война миров между реальным и физическим пространством завершается победой виртуального. 4–5 часов в день люди смотрят телевизор, сюда можно добавить компьютер и кино. В результате чего получается совершенно иная картина. Если раньше люди отправлялись в виртуальный мир на малый срок и осторожно, как полярники, то теперь они освоили этот мир и уже живут в нем.

Следует также помнить, что есть множество профессий, которые базируются на специфическом коммуникативном инструментарии. Это, например, спичрайтер, пресс-секретарь, спин-доктор. На своей коммуникативной технологии базируется допрос (см., например,[25]) и терроризм (см., например,[26][27][28]). Е. Холмогоров пишет: «В качестве коммуникативного акта теракт представляет собой коммуникацию между террористом или террористической группой с одной стороны и государственной властью — с другой. Общество не является самостоятельным элементом этой системы — оно выступает только в качестве резонансной среды. «Сообщение», которое закодировано в теракте, имеет своим адресатом власть и только власть. Теракт является средством воздействия на политические решения».

Перед нами вновь возникает вполне конкретная коммуникативная технология. Что же такое коммуникативная технология, как мы можем ее задать? Коммуникативная технология позволяет более эффективно, с меньшей затратой сил достигнуть желаемого результата, работая с вербальным материалом и другим сознанием. Слово «коммуникативный» как раз и акцентирует наличие другого сознания, поскольку в коммуникативных технологиях, в отличие от информационных, «другой» максимально принимается во внимание.

Кроме технологий, где преобладает гуманитарная составляющая, есть технологии, где доминирует техническая составляющая. Они несут не только великие блага, но и такие же великие опасности. Для примера можем взять понятие кибервойн, о которых первым писал Дж. Аркилла[29](он же первым обрисовал и сетевые войны[30]). Тем более, что компьютерные «закладки», которые в своих машинах оставляют производители, страшат всех.

Р. Кларк, работавший при четырех президентах США в Белом доме, подчеркивает, что самым защищенным от кибератак государством в мире является Северная Корея, поскольку в ней очень мало компьютеров[31]. Он также раскрывает неизвестные для нас факты, что когда юристы Клинтона стали «нападать» на Майкрософт за создание монополизма, компания переключилась на поддержку Клинтона. Если с 1998 по 2002 гг. большая часть донорских денег шло от них к республиканцам, то потом перешло переключение на демократов. Например, в 2008 г. Майкрософт дал демократом 2,3 миллиона долларов, а республиканцам только 900 тысяч.

Кларк выделяет следующую «триаду» в стратегии защиты США. Это три наиболее важные для защиты системы:

• самые крупные интернет-провайдеры, имеющие свои кабели, позволяющие попадать в любую точку США, их число менее десяти, и они должны распознавать по информации, идущей по ним, возможные опасные вирусы,

• энергосистемы (таких крупных в стране три: западная, восточная, а также отдельная для Техаса), поскольку без электричества страна не сможет жить,

• министерство обороны, поскольку именно оно отвечать кинетически на любые атаки.