Читать книгу - "Оппозиция как теневая власть - Сергей Кара-Мурза"

В первом номере за этот год «Завтра» предлагает нам «чутким ухом» послушать, «что говорят мужики и бабы в неведомых нам русских селах». Послушать через социологов, которые ведут в селах т.н. «включенное наблюдение» – «приучив деревенский люд к диктофону, увозят на пленке слепки душ». Как этнографы из индейских племен. Ведущий рубрики даже утверждает, что это – научная работа, «по объективности превосходящая художественный очерк, рассказ». Надо же, до каких высот докатилась наша общественная наука. То была всего лишь объективнее сказки, а теперь уже и рассказа.

Сообщается также, что «патронировал (оплачивал, что ли? – К-М) и руководил экспедициями по нашим деревням английский профессор Федор (всегда он был Теодор – К-М) Шанин из Манчестерского университета». Это, мол, не проект «Камелот», который ЦРУ проводило в Латинской Америке, это что-то новое. Надо было только добавить, что над «патроном» есть и начальник – Т.И.Заславская. Такое умолчание может быть обидно уважаемому академику-«крестьяноведу».

Газета в материале «Баять – значит говорить» приводит малую толику «слепков» – из 15 тыс. страниц, собранных доктором философии В.Г.Виноградским, «соавтором (?) этих монологов». В монологах русские крестьяне любовно называют соавтора «Валерька», что подтверждает достижение «особенной с ними душевной близости».

Исследование, о котором идет речь, наверное, ценно. Но из 15 тыс. страниц можно выжать все, что угодно. И данная выжимка в 5-6 страниц – это уже чистая идеология, отвечающая установкам философа. А когда идеология рядится под объективную науку, надо слушать ее не просто чутким, а и критическим ухом. И даже подключать к уху голову.

В.Г.Виноградский отмечает известное: «по моим наблюдениям, в последние годы буквально на глазах происходит расслоение деревни – и по уровню зажиточности, и по способу повседневного выживания» (хотя и так ясно, что «выживают» богатые, если к ним применимо это слово, иначе, чем бедные). Своей оценки факту этого расслоения автор не дает, но косвенно она вытекает из того, что в «выжимке» нет голоса обедневших. Их «слепки душ» в газету «Завтра» не попали.

Зато как глас мудрости приведено извечное объяснение бедности – негодный человеческий материал: «лентяями были преимущественно члены бедняцких семей». Некая мудрая старушка так и объяснила доктору философии: «Были люди такие – они не старались потеть, не старались огороды обработать… Они к нам не касались, и мы к ним не касались. И какая их была жизня между себя и как они с людями обращались – не знай! Ну, жили они как-то так… В общем, не стремились ни к чему… Ты знаешь, Валерька, это – природа. Погляди вот – родители плохо жили, и дети сейчас так же живут». Может, это философ Дм.Фурман старухой переоделся – обычно он такие идеи толкал.

Это – наивное мальтузианство, которому привержена часть всех слоев общества. Уделив порядочно места этому «монологу» и не дав противоположного «слепка», автор подводит читателя к мысли, что мальтузианство сегодня широко распространено среди русских крестьян. Это – исключительно сильный тезис. Если бы он был верен, это означало бы, что крестьянство, вслед за большой долей интеллигенции, отщепилось от русской культуры, которая была крайне нетерпима к этой идеологии. Вопрос поднимал в 1925 г. А.В.Чаянов. Отмечая, что во Франции сильна приверженность мальтузианству зажиточного крестьянства, он показал, что этого не было у русских крестьян. Он дает этому объяснение исходя из принципов землепользования в общине.

Приведенные автором данные не позволяют поверить в его намек или отвергнуть его – они вообще ни о чем не говорят. Поражает же его равнодушие и даже благосклонность к оживлению установок социал-дарвинизма (под воздействием резкого расслоения). Это – знаки грядущей трагедии, новой вражды на селе.

Второй тезис, даже лейтмотив всей статьи – благоденствие, якобы принесенное реформой Ельцина в русскую деревню. Тут газета «Завтра» начала год с явно нетривиальных утверждений. Просто смена вех. (Странно, что тут же, на другой странице, оппозиция критикуется за мягкотелость).

Конечно, когда есть расслоение, перераспределение богатства, то нетрудно набрать восторженные монологи. Вопрос – насколько это научно? Можно же было бы дать в комментариях не мнения, а объективные данные – что получило село от реформ.

Тот факт, что благостные выводы собраны отовсюду – из Поволжья и с Алтая, из Сибири и с Севера, дела не меняет. «Лучше стали жить. Недавно зажились…», «Сейчас люди богаче живут – трактора, грузовики покупают… По-моему, богаче. А то ли не богаче?!», «Стараются питаться разнообразно, ни в чем себе не отказывать… Молоко, сметана, творог, сливки есть в каждой семье. С мясом проблем нет» – и т.д. Спасибо товарищу Ельцину за нашу счастливую старость.

Автор, описав всю эту благодать, делает второй сильный вывод: «Очень характерно такое высказывание: „Нам голод не страшен. Это вы там в городе повымрете“. Явно крайнее, надрывное высказывание социолог выдает за „очень характерное“, за якобы утвердившуюся в крестьянстве установку. Мол, наконец-то реформа пошла, союз рабочего класса и крестьянства разорван. Это – чистая идеология, под ней никакой „объективности“ не видно.