Читать книгу - "Народная тайна русской революции. Советы. 1905–1917 гг. - Илья Стрекалов"

9 января 1914 года демонстрации рабочих в связи с годовщиной «Кровавого воскресенья» состоялись, как и политическая забастовка, хотя Петербургское охранное отделение всячески стремилось придать влиянию революционных прокламаций социал-демократов и эсеров наименьшее значение: в докладе, составленном в тот же день, указывалось, что попытки революционных демонстраций имели место, «но прошли они при незначительном числе участников и вяло, без всякого подъёма и при самом возникновении были прекращены нарядами полиции, заготовленными на этот случай в разных местах»^[673]. Так или иначе, рассмотренные случаи с напечатанием прокламаций от имени Совета рабочих депутатов ПСР показывают, что эсеровские пропагандисты в разных местах готовились к проведению забастовки в годовщину «Кровавого воскресенья», рассчитывая на массовые волнения и беспорядки, которые могли стать началом революционных событий или, по крайней мере, подготовить к ним народные массы.

Несмотря на аресты и ликвидации, проведённые охранным отделением, эсеры продолжали надеяться на положительный результат в построении партийной организации и создании революционных настроений. 19 февраля 1914 г. на квартире депутата Государственной Думы II созыва, социал-демократа С.Н. Салтыкова прошло совещание местных организаций ПСР, на котором было решено собрать конференцию из членов Петербургской организации и северных городов в апреле. Для объединения местных эсеровских организаций в одну был необходим сбор данных об их состоянии, который совещание возложило на комиссию – она должна была быть создана из членов ПК ПСР, Совета рабочих депутатов и авторов левонароднических газет Выборгского района^[674].

Согласно сведениям агента Петербургского охранного отделения «Ястребова», в начале марта эсеры избрали из своей среды комиссию по организации новой Петербургской конференции ПСР, куда вошли Пётр Максимов (партийная кличка – «Ангарский»; он был председателем Учредительной конференции 1913 г.), Екатерина Евреинова, Иван Леньков, Семён Сурин. Созыв конференции был намечен, как и в 1913 г., на май^[675]. Евреинова на квартире присяжного поверенного В.С. Грекова спрашивала Максимова о том, установлена ли связь с представителем заграничного ЦК ПСР, на что Максимов ответил, что была попытка, но пока не получилось. Это свидетельствует о том, что петербургские эсеры стремились усилить свою организацию за счёт какой-либо поддержки ЦК партии, который, вероятно, не был хорошо осведомлён о положении дел в столичной организации.

Документы заграничной агентуры Департамента полиции в Париже свидетельствуют, что петербургские эсеры, предполагая, что заграничный центр ПСР стал более крепким в тот момент, действительно думали послать за границу своего делегата с целью сообщить Центральному Комитету о положении Петербургской организации и просить о командировке одного из членов в Петербург для постановки там партийной работы. Однако агентура констатировала, что «за границей Центрального Комитета не существует, как нет его в настоящее время в России», что касается заграничной делегации ПСР, то «особой работы и деятельности последняя не проявила и не проявляет». Отмечалось, что в России эсеровских организаций весьма мало, и «собирать их представителей не имеет цели, ибо их положение всем известно»^[676].

Сведения Московского охранного отделения дают предположение о том, что петербургские эсеры стремились установить связь не только с заграницей и ЦК, но и с московскими товарищами: в январе 1914 г. сообщалось, что московскими эсерами ожидался приезд Василия Ванина, который желал установить постоянный контакт между организациями двух городов и организовать поставку в Москву «народнической» газеты^[677].

12 марта состоялось районное собрание за Московской заставой, на котором присутствовали Василий Ванин (участник Учредительной конференции 1913 г.), Василий Григорьев (член Совета рабочих депутатов ПСР), а также некие Романов и Капралов, причём ещё двое приглашённых рабочих не явились. Собранием было рассмотрено несколько вопросов, в частности о стихийных стачках, о планах на годовщину Ленских расстрелов 4 апреля, о газете «Стойкая мысль». По первому вопросу было решено не поддерживать такие моменты, поскольку они дезорганизуют рабочих; при рассмотрении второго вопроса участники высказались за демонстрацию и выпуск листовок от имени ПК ПСР, по третьему – о поддержке газеты, организации коллективной подписки на неё и финансировании. Также было решено, что все принятые решения будут переданы в Совет рабочих депутатов ПСР^[678].

15 марта, как сообщал агент «Ястребов» в другом своём донесении от 18 марта, состоялось собрание на квартире у некого «Александра Михайловича» в Геслеровском переулке, в котором приняли участие члены местной организации эсеров Александр Иванов («Гусев»), Василий Ванин, Пётр Максимов. Оно длилось около часа. Участники с сожалением констатировали, что «снизу слишком много сил, и ПК, не будучи в силах охватить движение, теряет свой авторитет»^[679], тем более что на лето члены местной организации, как правило, разъезжаются из города. Было принято решение о том, что конференция организована не будет – причинами тому послужили «отсутствие денег, сил и времени для писания докладов». Поэтому участники собрания поставили цель объединения с левонародниками. Также был поставлен вопрос о том, что должно состояться свидание с членом заграничного ЦК, но если у него не будет полномочий, то послать за границу своего человека – таковым намечался Пётр Максимов («Ангарский»). На этом же собрании был положительно решён вопрос созыва Совета рабочих депутатов ПСР для обсуждения планируемых мероприятий на годовщину Ленских расстрелов 4 апреля и рассмотрения других организационных вопросов – было отмечено, что Совет не собирался с декабря 1913 г. После дискуссии о возможном успехе выступлений 4 апреля (при нежелании социал-демократов организовывать их) решили передать вопрос Совету рабочих депутатов для получения окончательного ответа.

Позднее, 16 марта, на квартире крестьянина Михаила Затонского проходило совещание Петербургской и левонароднической организаций. Проблема заключалась в расхождении по вопросу бойкота страховой кампании рабочими. Петербургские эсеры отметили, что на майской конференции 1913 г. было принято решение бойкотировать кампанию, и предложили левонародникам всё-таки объединиться с ними, введя по 1 представителю в Петербургский комитет ПСР и Совет рабочих депутатов. Так эсеры пытались усилить свою организацию вовлечением новых революционных групп.