Читать книгу - "Новая Россия. Какое будущее нам предстоит построить - Михаил Делягин"

Представляется, что ради решения этой задачи можно идти даже на политические и военные уступки. При определении возможного круга последних следует провести тщательный и всесторонний анализ имеющихся ресурсов и выделить направления, носящие для нас принципиальный характер, сколь-нибудь значимые уступки по которым должны быть признаны невозможными при любых условиях. Даже при беглой оценке к этой категории следует отнести, в частности, развитие взаимоотношений с Ираном, Индией и Китаем, приоритетное участие в интеграционных процессах на всей территории бывшего Советского Союза.

С другой стороны, должны быть выделены группы направлений и проблем, представляющих собой своего рода разменный фонд для текущего торга. В эту категорию следует включить то, что мы все равно не сможем сохранить в ближайшие годы. Разумеется, уступки по ним должны быть возможны исключительно при условии кардинальных встречных уступок по доступу России на рынки США и ЕС.

Организация устойчивой экспортной экспансии требует достаточно серьезного изменения структур государственного управления. В частности, представляется необходимым создание при президенте России консультативного и регулярно собирающегося Совета экспортеров, объединяющего руководителей всех отечественных компаний, на долю которых приходится более 0,1 % российского экспорта. Помимо консультаций, Совет экспортеров должен обладать правом участия в назначении послов и торгпредов Российской Федерации в форме внесения предложений по отстранению действующих послов и торгпредов, недостаточно эффективно содействующих российскому экспорту, и правом коллективного вето на новые назначения послов и торгпредов по тем же причинам. Право коллективного вето экспортеров должно носить абсолютный характер.

Эта жесткая и, возможно, шокирующая некоторых чиновников мера необходима для наполнения крайне желательного лозунга всемерной экономизации внешней политики России организационным содержанием и для закрепления понимания приоритета общенациональных целей даже над мнением высшего должностного лица государства. Однако для обеспечения устойчивого и успешного экономического развития подобное воплощение в жизнь китайской государственной мудрости представляется недостаточным.

С точки зрения регионального позиционирования пора признать, что Россия не имеет никаких приемлемых перспектив при доминировании модели глобальной интеграции, воплощаемой современными США. Поэтому она должна всячески отстаивать идеологию и практику региональной интеграции как противовес глобальной (или как ее предварительный и необходимый этап, что с практической точки зрения является тем же самым), понимая, что и этот подход не является безупречно безопасным. Находясь между двумя основными центрами региональной интеграции — европейской зоной евро и подспудно формирующейся в Юго-Восточной Азии зоной юаня (следует также учесть распределенный, но тем не менее существующий в непосредственной близости от наших границ центр религиозной исламской экспансии), Россия неминуемо будет разорвана этими центрами, если не сможет стать мостом между ними. Инструментом превращения себя в такой мост, затем в катализатор, а в идеале и в главную движущую силу трансъевразийской интеграции, усиливающей и ее собственную внутреннюю интеграцию, должно быть всемерное стимулирование всех интеграционных проектов.

Параллельно с этим Россия должна активно включиться в международные усилия по созданию системы наднационального регулирования наднациональных же экономических процессов (начиная с наиболее болезненной деятельности финансовых транснациональных корпораций) и в силу их очевидной бесплодности и фиктивности в нынешнем виде возглавить эту работу.

Как ни малы современные возможности России, она должна полностью использовать их для радикального сокращения разрушительного потенциала международных финансовых спекуляций, выступая на стороне региональных евразийских интересов против глобальных американских.

Преимуществом нашего положения служит то, что мы, страдая от спекуляций такого рода, не обладаем национальным спекулятивным капиталом, значимым в международном масштабе, что в сочетании со все еще относительно высоким интеллектуальным потенциалом превращает Россию в едва ли не идеального финансового надсмотрщика — подобно мировому жандарму, на роль которого вполне успешно претендуют США.

Наиболее важным представляется снискавшее популярность в последние годы введение налога на международный оборот капитала в размере 0,1 %, предложенное в 60-е годы лауреатом Нобелевской премии по экономике Тобином. Суммы этого налога могли стать финансовой основой международного экономического регулирования, «финансовой ООН», а также пойти на реальное, а не усугубляющее и увековечивающее отставание содействие развитию.

Помимо выработки изложенных позиций по вопросам, связанным с глобальным экономическим регулированием, важным направлением развития трансъевразийской интеграции является участие в выработке и реализации согласованной валютно-финансовой стратегии, а затем и в политике.

В настоящее время Россия слаба, дезорганизована, зависима от внешнего мира и не имеет ресурсов для длительного открытого противостояния ему. Поэтому ей необходимо обеспечить максимально возможную диверсификацию групп международных капиталов, от которых она зависит, чтобы получить максимальную возможность играть на различии их интересов. Это касается как инвестиций на территории России, так и более широких вопросов финансовой дипломатии.

Необходимо влиться в процессы глобальной экономической конкуренции на базе (пусть неформального) стратегического союза с Евразией: Европой, Японией, Юго-Восточной Азией и Китаем, уступая наиболее опасную и болезненную роль прямого конкурента США другим, более сильным и потому менее осторожным странам (той же еврозоне), и за их спинами переключиться на внутреннюю работу по расширению регионального (в первую очередь евразийского) сотрудничества, региональной интеграции. Успех в этом направлении важен и потому, что он немедленно толкнет страны СНГ, которые окажутся «внутри» развивающегося вокруг них интеграционного процесса, в объятия России; других механизмов устойчивой интеграции на современном постсоветском пространстве, по-видимому, не существует.

При этом представляется жизненно необходимым научиться извлекать максимальную текущую, а в идеале и стратегическую выгоду из любого проявления значительного потенциала внутренних противоречий в отношениях между другими странами мира, в первую очередь между США и другими развитыми странами, а также Китаем.

Отсюда вытекает стратегическая задача современной России: выйти из всех видов непосильного для нее сейчас индивидуального противостояния, переключившись с негативных, а потому саморазрушающих и истощающих, на позитивные, самоукрепляющие цели сотрудничества в рамках формирующейся Евразии, в том числе и ради воспитания собственного народа.

Надо сознавать высокую степень фактической зависимости России от демонстрирующих опасную склонность к беспощадному и неспровоцированному применению силы США и их союзников по НАТО. Надо предельно четко понимать, что, пока наш национальный суверенитет не подкреплен в достаточной степени ресурсами, он носит преимущественно символический характер. Смирение и скромность объективно являются поэтому категорическим условием даже не развития, но простого выживания современной России (разумеется, это отнюдь не означает отказа от психологических атак и дипломатии: в эти игры одновременно нельзя не играть и нельзя заигрываться).