Читать книгу - "Россия и Китай. Две твердыни. Прошлое, настоящее, перспективы - Олег Матвейчев"

(Беседа за чайником пуэра)

А.Б.

Мне кажется, всегда полезно внести в научно-публицистическую книжку личностный элемент, и объяснить, «откуда в мальчишках китайская грусть?» То есть, лично нам-то – что с этого Китая? Почему мы написали книгу именно о нем, а не, например, о той же самой Индии или Америке, по примеру Бодрийяра? Откуда он вообще появился в нашей жизни, и что нас с ним связывает?

О.М.

Резонно.

Лично я впервые про Китай узнал от мамы. Когда мне было семь лет, она рассказала, что в этом возрасте она начала переписываться с девочкой из китайского города Ухань. Сейчас поразительным кажется даже не факт переписки, а то, как тогда, в пятидесятые годы, были налажены коммуникации, социальные связи – моя мама ведь не из крупного какого-то города, а из небольшой деревни в Ульяновской области. А переписки начинались тогда просто – в «Пионерской правде» постоянно публиковались адреса иностранных детей, которые изучали русский язык и хотели переписываться со своими сверстниками из Советского Союза.

«В мире прочнее не было уз», – пелось в популярной песне «Москва-Пекин». В 1950-е гг. советско-китайская дружба казалась нерушимой.

Так что отношение к Китаю, благодаря маминым рассказам, у меня сложилось позитивное. И это несмотря на то, что на дворе были семидесятые года, и везде – в прессе, на телевидении – нагнеталась атмосфера страха и подозрительности по отношению к Китаю. В советской пропаганде Китай рассматривался как наиболее вероятный противник – это стало очевидно и каждому советскому человеку после конфликта на острове Даманский в 1969 году. На политинформациях в школе говорили, что китайцы и думать ни о чем не могут, кроме как о войне с СССР, что их очень много, что они очень злые, что у них проходят «пятиминутки ненависти», когда китайских детей учат ненавидеть русских. Ну, как сейчас на Украине. И чтобы противостоять этой китайской угрозе, молодые люди стремились стать хорошими инженерами и конструкторами, чтобы изобрести такое оружие, что на нас никто не посмеет напасть, а если посмеет, то пожалеет, что на свет родился.

А.Б.

Помню из тех времен детский анекдот про русское чудо-оружие – резиновую бомбу, которая уже убила двести миллионов китайцев и все еще продолжает прыгать.

О.М.

А еще были слухи про засекреченное лазерное оружие на границе с китайцами – чуть ли не гиперболоиды из книжки. И это до известной степени успокаивало – ведь мы знали из прессы, что в Китае орудует страшная и загадочная «Банда четырех». Что это такое, мы, дети, не понимали, но само словосочетание звучало угрожающе. А еще было очень обидно, что Китай, социалистическая страна, начала дружить с Америкой. Это выглядело как форменное предательство. Объявляют себя коммунистами, а сами водят хороводы с классовым врагом – Дядей Сэмом в звездно-полосатом цилиндре.