Читать книгу - "Горбачевы. Чета президентов - Сергей Платонов"

Звонил аппарат прямой связи с Генсеком. Черняев отложил очередную статью для журнала и взял трубку, успев подумать, что теперь не удастся использовать даже воскресенье для работы на себя. Сейчас получу очередное и как всегда срочное задание. Неужели он не понимает, что я тоже имею право на личное время!?

— Анатолий, работаешь? Я тоже сижу, обложился литературой, записками. Пытаюсь набраться идей для перекройки политической системы. Еще раз убеждаюсь, что ничего с экономикой не выйдет, пока не сломаем прежнюю властную надстройку. И поэтому мне нужен хороший помощник из политологов или юристов. Лукьянов один не тянет. Нет ли у тебя такого на примете?

— Есть, и то, что надо. Георгий Шахназаров, работник ЦК, фронтовик, по образованию юрист, сфера научных интересов политология, доктор юридических наук. Бакинский армянин. После войны живет и работает в Москве. Ваш активный сторонник.

— Раиса Максимовна зашла. Ругает, что сижу без свежего воздуха, приглашает на прогулку, тебе передает привет. Так ты скажи ему, пусть завтра ко мне зайдет.

К этому времени Михаил опять начал метаться. Все чаще он думал и говорил, что перестройка кончиться провалом. И тут же успокаивал себя и других тем, что все-таки удалось отвести угрозу войны, освободить людей от страха перед властью, отменить цензуру и сделать более открытой работу государственного аппарата. Попытки сделать экономику эффективней вели к противоположному результату. Социализм пусть и не вполне нормальный продолжал пусть и пассивно сопротивляться, потому что его сторонников было все еще больше, чем сторонников перестройки. Требовалось большое политическое искусство, чтобы убедить не столько массы, сколько правящий слой, так называемое политическое ядро в неизбежности поворота вправо в рамках общества зачатого как леворадикальное. В ходе поворота или сдвига и нужно было уйти от радикализма, а левизну оставить. Разговоров как это сделать было более чем достаточно, но дальше обсуждения разного рода альтернатив дело не двигалось. Само же решение никак не складывалось. Михаил уже запутался сам и запутал многих своих сторонников и противников декларациями о приверженности социализму, которые делались им для отвода глаз и успокоения публики.

Он разрывался между советами Раисы, которая рекомендовала сделать все, как во Франции, и окружающих его академиков. Причем, занимавших противоположные позиции. Например, академик Абалкин советовал не вводить частной собственности, а только расширить сферу индивидуальной трудовой деятельности. Социалист-рыночник Шаталин и монетарист-рыночник Петраков тянули его к капитализму, но по разным дорогам. Досаждал записками молодой доктор экономических наук Гайдар со своим вариантом резкого введения на большинство товаров свободных цен. Потом на этот вариант решится Ельцин, и назовут его шоковой терапией. Понятно, что все дороги ведут в Рим, но идти сразу по всем невозможно. Выбирать всегда приходится одну. А он никак не решался. И пока он «размышлял» (одно из любимых словечек Михаила), экономика падала. Так продолжалось почти три года. Наконец по совету Абалкина был принят и с 1988 года вступил в действие закон о государственном предприятии. Планировалось, что он будет базовым для всей экономической реформы. Но из-за неверной концепции и крайней противоречивости его основных статей, он стал источником развала народного хозяйства. Внешне демократичная, но, по сути, бюрократичная норма о государственном заказе (заменившая прежний план-задание) никак не стыковалась с либеральными новелами о выборах руководителя предприятия, правами на свободное установление размера заработной платы, на передачу имущества другим предприятиям и кооперативам, на свободную внешнеэкономическую деятельность. Как и принятый впоследствии закон о кооперации он был на руку только теневикам. Именно в этот период многие из будущих олигархов, получив возможность неограниченного перевода со счетов предприятий безналичных средств в наличные через кооперативы и центры научно-технического творчества молодежи (НТТМ), а потом и через малые предприятия сколотили свой первоначальный капитал для скупки акций приватизируемых предприятий.