Читать книгу - "Россия ростовщическая. Банковские преступления от Российской Империи до Российской Федерации - Валентин Катасонов"

60-70-е гг. XIX в. — время учредительской «горячки» («грюндерства») в банковской сфере. Если в 1864 г. был лишь один акционерный банк, то в 1868 г. — уже 4, а в 1873 г. их число достигло 39. Банковская «горячка» в значительной степени совпала с «горячкой» в промышленности, железнодорожном строительстве, торговле. Проекты учреждения банков были наиболее привлекательными в «грюндерской» деятельности. Капиталы всех акционерных обществ, созданных в 1871–1873 гг., составили 347 млн. руб., в том числе акционерных банков — 124 млн. руб., или 36 %^[34]. В условиях, когда все народное хозяйство страны находилось в состоянии застоя, а денег в обращении по-прежнему было мало, многие банки вскоре после своего рождения начинали испытывать серьезные трудности. Раскрываются банковские аферы, обнажается паразитическая сущность банков, удушающее влияние их ростовщической деятельности на хозяйство. Стала бросаться в глаза высокая активность при учреждении банков со стороны иностранцев. В том же Санкт-Петербургском частном коммерческом банке значительная доля принадлежала немецким банкирам. Немецкий капитал также играл большую роль при создании других банков: Международного коммерческого, Рижского коммерческого, Русского банка для внешней торговли. В обществе начинают звучать призывы положить конец созданию частных банков.

В 1873 году консервативная газета «Гражданин» отмечала: «Страшный наплыв к нам евреев и других иностранных финансистов, банкиров, ажиотёров, спекулянтов, присоединение к ним всякого звания русских финансовых дельцов и купное их всех быстрое обогащение ясно доказывают, что финансистам вполне дозволено почитать кредит в России не государственным богатством, — а товаром, не общим и неделимым гражданским достоянием, а собственностью тех финансистов, которые его захватят в своё распоряжение, не источником государственной власти правительства, — а источником власти финансистов, и, наконец, не орудием государственного управления, — а орудием плутократии для безнаказанной эксплуатации благосостояния всех русских граждан, не занимающихся вредною для государства торговлею кредитом»^[35].

В 1875 г. происходит крах Московского коммерческого ссудного банка. Вскоре еще ряд банков объявили о своей несостоятельности. Большие потери понесла публика, которая клюнула на высокие проценты по депозитным операциям. Постоянные банкротства стали тормозить дальнейшее развитие банковского сектора. «До промышленного подъема 90-х акционерные банки в общем функционировали сравнительно слабо: сумма из баланса с 1874 по 1890 увеличилась совершенно незначительно, а учетно-ссудные операции, и в особенности учет векселей, даже сократились. Невиданный в экономической истории России промышленный переворот 90-х и денежная реформа в конце этого десятилетия сыграли огромную роль в деятельности акционерных коммерческих банков. За это десятилетие сумма баланса банков возросла более чем в 2 раза, в несколько раз увеличилось число отделений банков, значительно расширились учетно-ссудные операции и т. д.»^[36]. Если в 1860-1870-е гг. объемы учетно-ссудных операций Государственного банка были несоизмеримо больше, чем у частных банков, то к концу века, наоборот, они в несколько раз превосходили Государственный банк по этому показателю^[37].

Однако далеко не все было благополучно в банковской сфере. Кое-что об оборотной стороне впечатляющих цифр мы узнаем из работ С. Шарапова. Основной «заслугой» банков было то, что они опутывали своими процентами клиентов и доводили их до разорения. У Шарапова банки выступают проводниками денежно-кредитной политики Министерства финансов, направленной на разорение русской деревни. Он обращал внимание на то, что наиболее прибыльными и привлекательными для банков являются операции спекулятивного характера — финансирование проектов учредительства новых обществ, операции на бирже и т. п. Те банки, которые имели филиальную сеть, не кредитовали товаропроизводителей на местах, а, наоборот, подобно насосу высасывали последние деньги из народа и стягивали их в Петербург и Москву.

Уже в конце 1890-х гг. в связи с большой потребностью в кредитах стала возрастать зависимость промышленности от банковского капитала. Банки пользовались этим и стремились получать доли в акционерных обществах.

Приведем примеры. Русский Торгово-промышленный банк кредитовал Истринские заводы, Восточное общество товарных складов, Волжский стальной завод, Никополь-Мариупольское общество, Российское золотопромышленное общество, Общество тульских меднопрокатных и патронных заводов, Московское стеклопромышленное и др. Задолженность их банку превышала 14 млн. руб. Кроме кредитования, банк владел 13735 акциями Никополь-Мариупольского общества и 11836 акциями общества Гартман; в указанных двух обществах банк имел почти неограниченный контроль. Кроме того, в 1898 г. он имел в своём портфеле 519 акций Волжского стального завода, 97 акций Петербургского вагоностроительного завода, 87 паев Сергинско-Уфалейского завода и др.

В портфеле Учётного и ссудного банка в 1898 г. имелось 307 акций Бакинского нефтяного общества, 430 акций Донецко-Юрьевского металлургического общества, 600 акций машиностроительного завода Лесснера, 400 акций общества стекольного производства Ликфельда. В портфеле Русского для внешней торговли банка имелось 370 акций общества братьев Бромлей, облигации, Никополь-Мариупольского общества, общества Сормово и др. В портфеле Международного банка имелось 4 тыс. акций машиностроительного завода Гартмана, 1492 акции Московского стеклопромышленного общества, 4003 акции золотопромышленного общества, 2031 акция Никополь-Мариупольского общества. В портфеле Частного коммерческого банка находились те же акции Волжского стального завода, Северного стекольного общества, Коломенского машиностроительного завода Путиловского завода, завода Гартмана.

Акции и облигации промышленных предприятий в активах банков в конце 1890-х гг. составляли уже довольно значительную долю и имели тенденцию увеличиваться. Сравнивая, однако, основные и облигационные капиталы самих акционерных обществ, можно видеть, что доля акций и облигаций, принадлежавших банкам, в 1890-е годы являлась ещё небольшой. Говорить о финансовом капитале, т. е. о сращивании банковского капитала с промышленностью (кроме отдельных случаев, как упомянутые общества «Гартман», Никополь-Мариупольское], в эти годы ещё было нельзя.