Читать книгу - ""Грязное белье" Кремля 2012. Новые разоблачения - Алексей Челноков"

Кто скажет, что это плохо? Воин — защитник правопорядка не должен чувствовать себя ущербным перед бандитом. Все правильно. Вот только одна неувязочка: оплачивали-то «социальную защиту» московского РУОПа как раз те, кого Рушайло и его подопечные обязаны были ловить и сажать.

Странностей в функционировании фонда было много. К примеру, самыми «обездоленными» в РУОПе руководство этой благотворительной организации (Качур и Смоленский) почему-то всегда считало Владимира Борисовича и его ближайших помощников и замов. Деньги руоповскому начальству выдавались под отчет, а затем списывались. Так, лично Рушайло получил 130 млн рублей только на протокольные и представительские расходы. Его помощники Орлов, Соколов, Пухов, Кудинов на те же цели израсходовали в общей сложности 660 млн рублей.

Протокольные мероприятия включали в себя проведение застолий с друзьями и партнерами-благотворителями, покупку цветов, парфюмерии, дорогих сувениров. В частности, на выделенные из фонда деньги лично Владимир Борисович оплатил аж 10 банкетов, приобрел зачем-то макет корабля «Баунти» да еще две скульптурные композиции «Волк» и «Жеребец», каждая стоимостью почти по пять миллионов рублей. Напомним для сравнения, что официальная годовая зарплата рядового милиционера в то время составляла 15 млн рублей.

Кроме этого, руководители и попечители фонда, как следует из материалов служебного расследования УСБ МВД РФ, грубо нарушали инструкцию Госналогслужбы РФ по применению Закона «О подоходном налоге с физических лиц». Дело в том, что подоходный налог с денег, получаемых руоповцами из фонда, никем не взимался. И за три с половиной года набежала приличная сумма в 500 тыс. рублей (деноминированных). Это не считая штрафов и пени за несвоевременную уплату налогов в госбюджет.

А вот факты совершенно удивительные. На деньги так называемого благотворительного фонда Александр Качур регулярно проводил выездные заседания членов попечительского совета (читай: основных спонсоров московского РУОПа) в одном из лучших и дорогих московских рыбных ресторанов «Сирена-1». «Кошелек» Рушайло щедро поил и кормил в этом фешенебельном заведении таких небедных людей, как Березовский, Ходорковский, Невзлин, Потанин и, конечно же, Смоленский, и не менее щедро он оплачивал их ресторанные счета из средств, отпущенных самими же едоками на «социальную защиту профессиональных групп повышенного риска». Впрочем, будущих олигархов ведь тоже можно было с полным правом отнести к «группе риска». Какие конкретно решались «вопросы благотворительности» при свечах да под балычок, история умалчивает. Но то, что на этих встречах нередко присутствовал Рушайло собственной персоной, — факт бесспорный. Так и перезнакомился Владимир Борисович со всей «семибанкирщиной».

Таким образом, за три с половиной года (июнь 1993 г. — 1 января 1997 г.) оборот фонда, только по официальной бухгалтерской отчетности, составил 16 миллиардов 400 миллионов старых рублей и 1 миллион 800 тысяч долларов.

Например, банк «Российский кредит» за три года перевел на счета фонда 3 миллиарда 350 миллионов рублей. Альфа-банк за два года пожертвовал почти полтора миллиарда. Дальше по мелочи: Элексбанк — 840 миллионов, Промрадтехбанк — 715 миллионов, Русский продовольственный банк — 243 миллиона. Всего филантропически настроенных банков, фирм и даже частных лиц, таких, как нотариус Тулина Г. П., подарившая 45 миллионов, по бумагам фонда почти семьдесят.

И не мог начальник московского РУОПа не знать, что к тому времени Следственный комитет МВД РФ против главного инициатора-организатора руоповского фонда Александра Смоленского уже несколько лет ведет уголовное дело по факту хищения им 32 млн долларов.

Уголовное дело № 81 684 (14 238) в отношении господ банкиров Нахмановича Л.A. и Смоленского А.П. было возбуждено еще 28 октября 1992 года отделом по экономическим преступлениям 6-го РУВД Центрального административного округа г. Москвы. И только 14 января 1999 года по указанию Генпрокуратуры РФ дело Нахмановича № 144 103 выделили в отдельное производство, в связи с тем, что один из главных фигурантов — банкир Смоленский — долгое время уклонялся от допросов, а затем и вовсе выехал на неопределенное время в Австрию на лечение, оно было окончательно расследовано и передано в суд в начале марта этого же года. Хотя эти два дела почти как близнецы-братья.

Из обвинительного заключения по делу № 144 103 о краже 32 миллионов долларов: «Для совершения хищения Нахманович и Смоленский использовали собственное служебное положение руководителей крупных коммерческих банков… Так, Нахманович, используя положение руководителя Джамбульского коммерческого банка, дал указание подчиненным ему сотрудникам изготовить подложное кредитовое авизо Р № 05 355 063 и фиктивное распоряжение № 224 от 11 мая 1992 года на сумму 3 млрд 838 млн 400 тыс. 400 рублей. Смоленский, используя положение руководителя АКБ «Столичный», способствовал беспрепятственному принятию к зачету фиктивного распоряжения № 224, обеспечил доставку поддельного авизо в РКЦ, сотрудники которого зачислили 3 млрд 838 млн 400 тыс. 400 рублей на корреспондентский счет АКБ «Столичный». Получив таким образом реальную возможность распоряжаться похищенными денежными средствами, Нахманович и Смоленский, используя заранее составленные ими фиктивные банковские документы, конвертировали рубли в доллары США и распорядились ими по своему усмотрению…»

И еще на одном из первых допросов 27 декабря 1992 г. Лев Нахманович красочно описал, как проворачивалась примитивная банковская афера:

«23 апреля 1992 года, когда мы со Смоленским подписывали договор об открытии корсчетов, он ответил предложением «сделать» деньги через поддельное авизо, дословно: «Давай изобретем фуфел». Я ответил, что подумаю… Обдумывая это предложение, я также вспоминал, что Смоленский говорил: «При нынешнем бардаке этот воздух не сквитуется», т. е. не будет установки Центральным банком источника его происхождения… В итоге я согласился на это предложение… Потом мы встретились со Смоленским в его кабинете, обговорили этот «вариант»… Он мне обещал, даже гарантировал изъять это авизо после проводки из расчетно-кассового центра Центробанка России. Дословно он сказал: «У меня есть мальчик, который сделает это в лучшем виде…».

Потом Нахманович несколько лет скрывался от следствия за границей. А Смоленский и его адвокаты в Москве максимально использовали все подковерные механизмы, чтобы дело замять, спустить на тормозах, в унитаз, куда угодно. Но в сентябре 1997 года Нахманович (уже владелец виллы в Италии и любитель спокойной европейской жизни) был задержан швейцарской полицией, а в апреле 1998 года экстрадирован в Россию.

Обещанный Смоленским «мальчик» так и не сделал «все в лучшем виде». Уличающие банкиров документы попали в уголовное дело.

Обескураженный Нахманович на допросах стал заявлять (как советовали адвокаты Смоленского), что якобы российское и казахское правительства между собой давно урегулировали вопрос признания задолженности Казахстана перед Россией, в том числе таким образом были прощены и его «воздушные» 3,8 млрд рублей. А следовательно, его уголовное дело и яйца выеденного не стоит. Однако в материалах дела имелось письмо заместителя директора юридического департамента Центробанка РФ Б.Костюхина: «Главный центр информатизации Банка России не располагает информацией о проведении переговоров с казахской стороной по вопросу признания задолженности Республики Казахстан, образовавшейся вследствие совершения Джамбульским коммерческим банком незаконной финансовой операции…», что дезавуировало все попытки Левы уйти от ответственности.