Читать книгу - "Горбачевы. Чета президентов - Сергей Платонов"

На очередных выборах президента в Чили в 1973 году победил социалист Сальвадор Альенде. Произошло это событие на фоне всемирного подъема левого движения, в том числе в связи с недавним празднованием 100-летия со дня рождения Владимира Ленина. В те времена его авторитет как классика марксизма и руководителя первой в мире успешной социалистической революции был еще очень высокий. Социализм с помощью СССР сначала победил в странах Восточной Европы. Потом в Китае, Корее, во Вьетнаме, на Кубе. Но это произошло и как результат внутренней вооруженной борьбы. В Чили Альенде пришел к власти сложным, но мирным парламентским путем. И сразу объявил о начале строительства социализма. В это же время лучшее состояние в своей истории переживал СССР. Американские верхи запаниковали — неужели Советы перешли в наступление по всему миру? Ведь и так к этому времени уже более 33 процентов населения мира жили в социалистических странах. Как только планы Альенде стали известны в Вашингтоне, президент Ричард Никсон срочно пригласил помощника по вопросам национальной безопасности Генри Киссинджера.

— Генри, этот Альенде серьезный парень, сколько он продержится?

— По образованию Сальвадор Альенде Гонсес врач, но всю жизнь занимается политикой. Несколько раз менял партии и всегда их возглавлял. Более двадцати лет депутат парламента, был министром. До этой победы трижды выдвигался в президенты, но проигрывал. Смелый и решительный. Симпатизирует Советам и Фиделю Кастро. Если не помочь ему уйти, может и задержаться.

— А как же мы его просмотрели? Чем там занимаются ЦРУ и Госдеп?

— Посол пишет в телеграмме, что никаких признаков того, что на этот раз Альенде победит, не было. Да он и не выиграл выборов. Из тройки претендентов у него хотя и был лучший результат, но не проходной. И тут произошло неожиданное. Чтобы не проводить нового тура выборов, парламент утвердил президентом того, кто набрал больше голосов в первом туре. Им оказался Альенде. Эта неполная легитимность и есть его ахиллесова пята. Предлагаю на этом построить план по его устранению. Если промедлить мы можем получить цепь таких революций и не только в Латинской Америке. И тогда свободным странам придется не сладко.

— Ты всегда вызывал у меня восхищение. Твои оценки и предложения, Генри, как всегда безупречны. Прошу на следующей неделе созвать Совет национальной безопасности для обсуждения чилийской ситуации и утверждения соответствующего плана, — попросил Никсон своего любимца.

Докладывая на Совете, Киссинджер развил мысль о пагубности чилийского примера: «Послевоенная история показывает, что наиболее близки к мирному, то есть парламентскому, социальному перевороту страны Западной Европы. Такого рода попытки уже были в Италии и Франции. К счастью пока они провалились и с нашим минимальным участием. То, что это повторилось в Чили не случайно. Из всех стран Латинской Америки она по менталитету наиболее близка к Европе. Если на этот раз будет доказана возможность мирного пути к социализму, наше дело в перспективе проиграно. Поэтому задача — сорвать чилийский эксперимент. Этим мы покажем, что мирный путь исключен, а вооруженной революции западный обыватель, в том числе и рабочий класс, не захочет. И дело в шляпе».

С выводом Киссинджера согласились президент и члены совета. Тогда же были приняты необходимые директивы и образован центр по ликвидации чилийского дела под названием «Кондор». В основу этой операции положили: организация саботажа и забастовок, мятеж военных и физическое устранение Альенде.

Через год после начала революции делегация КПСС по приглашению Соцпартии посетила Чили. Советский посол Басов устроил прием. Настроен он был благодушно. В беседе с главой делегации ленинградским первым секретарем Романовым и заместителем заведующего Международным отделом ЦК КПСС Черняевым уверял, что блок чилийских социалистов и коммунистов дело ведет уверенно. И никаких сомнений в победе революции нет. Другого мнения был заместитель Генсека социалистической партии Кальдерон. В конце приема он отвел Черняева в глубину посольского сада и просил сообщить в Москве, что «Мирно дело не кончиться, надо форсировать революционный процесс и вооружаться. Нужно много оружия, тайно, чтобы вооружить боевые отряды партии, чтобы перетянуть на свою сторону часть армии, так как генералы и большинство офицеров под руководством США готовят мятеж».

По возвращении в Москву Черняев подготовил для Секретариата и Политбюро ЦК записку, в которой изложил содержание беседы с Кальдероном. Когда ее доложили Брежневу, он позвонил Андропову.

— Юра, что у тебя есть по Чили? Черняев приехал оттуда и пишет, что им надо помочь оружием. Что скажешь? Пишет он также о подготовке американцами мятежа чилийских военных.

— Леонид Ильич, по линии резидентуры такой информации нет. Насчет поставок нашего оружия. Скрыть их сложно. Американцы поднимут шум, мол, русские твердят о разрядке, а сами вооружают чилийцев. Все Ваши усилия по мирному сотрудничеству с Западом пойдут насмарку. Пришло время окончательно определиться: или мы продолжаем линию классовой борьбы на грани мирного сосуществования или строим отношения с Западом на основе сотрудничества и экономической интеграции.

— Какая классовая борьба. Это Суслов с Пономаревым меня к ней толкают. Им что, они реальной политикой не занимаются. А мне надо думать о развитии страны, которое без западных технологий невозможно. Все, понял. Не будет им оружия.

Так при Брежневе с участием, как это ни странно, руководителя советской спецслужбы Андропова возникло и сформировалось очень опасное противоречие между новой государственной внешней политикой и прежней внешней коммунистической линией. Это положение каким-то художником тут же было отражено в карикатуре: Брежнев обнимается с Никсоном, а в ногах у них путается маленький Карл Маркс, стараясь привлечь внимание к «Капиталу», который он держит в руках.

В будущем Горбачев доведет это противоречие до полного абсурда и окончательно «разойдется» с мировым коммунистическим движением. Да так далеко, что младоревизионизм Михаила, замешанный на пацифизме Брежнева — Андропова потом, в перестройку, превратится в настоящий антикоммунизм. Страна лишиться одной из опор своей мощи — идеологической, так как СССР была не только военной, но и идеологической державой. И теперь никому не дано знать, какая из них была важнее. Вполне возможно, что не военная.

Несмотря на подрывную деятельность США, чилийская революция оказалась крепким орешком и продержалась тридцать четыре месяца при минимальной помощи Кубы и ГДР. Идеологические и политические последствия этого поражения, как и предполагал Киссинджер, оказались огромны. Идея мирного пути социалистических революций самими еврокоммунистами была зачислена в «чистый ревизионизм» и потом надолго похоронена. И зря, потому что теперь мы знаем: правильность в принципе стратегии мирного пути доказывается тем, что чилийская революция погибла не столько от порочности ее основ и ошибок руководителей, сколько из-за ее ликвидации американскими спецслужбами. Невольно вспоминаются слова классика: «Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться!».