Читать книгу - "Смерть денег. Крах доллара и агония мировой финансовой системы - Джеймс Рикардс"

Другими словами, если рост ВВП Китая составляет 7 %, китайское инвестирование должно расти на 2,3 %. Если Китай растет на 5 %, инвестиции должны вырасти на 0,4 %. А если Китай растет на 3 %… инвестирование должно на самом деле снизиться на 1,5 % по отношению к предыдущему.

Вывод должен быть очевиден… Любое значимое смещение баланса в исключительном темпе переинвестирования в Китае целесообразно только при очень жестком снижении темпов роста инвестирования, и, возможно, даже сокращении инвестирования»^[110].

Предложение о необходимости сместить баланс экономики в Китае с инвестирования в сторону потребления, отнюдь не ново; ведущие политические деятели и США, и Китая обсуждают это уже несколько лет. Подоплека этого смещения баланса заключается в снижении экономического роста в Китае с показателя 7 %, который фиксировался в последние годы. Сейчас стало очевидно, что, возможно, уже слишком поздно для осуществления плавной регулировки: похоже, «момент смещения баланса Китая» уже прошел.

Смещение баланса требует сочетания более высоких доходов населения и более низкой процентной ставки по вкладам. Итоговый совокупный чистый доход затем может быть направлен на товары и услуги. Факторы возникновения более высокого дохода включают более высокие процентные ставки для вознаграждения вкладчиков и более высокую зарплату для трудящихся. Но оборотная сторона повышения процентных ставок и зарплаты – это снижение доходов предприятий, что отрицательно скажется на китайских олигархах. Эти олигархи оказывают политическое давление для сохранения низких зарплат и процентных ставок. За последние 10 лет доля ВВП Китая, обусловленная зарплатами, упала с более чем 50 % до 40 %. Сравним это с относительно постоянной долей 55 % в США. Ситуация с потреблением даже хуже, чем подразумевают средние цифры, потому что зарплата в Китае смещена в сторону высокооплачиваемых работников, не склонных тратить деньги.

На пути потребительских расходов стоит еще одна сила, более могущественная, чем финансовые милитаристы. Это препятствие – демографическая ситуация. Как молодые работники, так и пенсионеры старшего возраста более склонны тратить деньги. Именно работники среднего возраста достигают самого высокого уровня накоплений, чтобы позволить себе дополнительное потребление позднее. В рабочей силе Китая преобладает эта демографическая группа работников, находящаяся на среднем этапе карьеры^[111]. В результате Китай останется у разбитого корыта с высоким уровнем сбережений до 2030 г. или позже по демографическим причинам, не зависящим от политики и жадности олигархов.

На основе этих демографических данных идеальным моментом для перехода Китая к модели роста, стимулируемой потреблением, был период с 2002-го по 2005 г. Именно в этот период производительная стадия модели, стимулируемой инвестированием, начала изживать себя, а более юный возраст населения благоприятствовал повышению потребления. Сочетание более высоких процентных ставок, призванных вознаградить вкладчиков, и более высокого обменного курса для поощрения импорта наряду с повышением зарплаты для рабочих заводов для увеличения расходов могло бы дать скачок потребления и сместить ресурсы от бесцельного инвестирования. Вместо этого олигархи добились поддержания процентной ставки, обменного курса и зарплаты на уровне ниже оптимального. Таким образом, естественный демографический бум потребления был подавлен и упущен.

Даже если бы Китай сейчас изменил политический курс, что в высшей степени сомнительно, он бы столкнулся с необходимостью карабкаться в гору, потому что население в среднем сейчас достигло возраста, благоприятствующего накоплению сбережений. Никакая политика не может изменить эту демографию в краткосрочной перспективе, так что кризис низкого потребления в Китае сейчас никуда не денется.

Если принять во внимание состав ВВП, Китай, похоже, приближается к краху на многих фронтах. Потребление страдает от низких зарплат и высокого уровня сбережений ввиду демографических причин. Экспорт страдает от усиления китайского юаня и внешних попыток ослабить доллар и японскую иену. Инвестирование страдает от неэффективного инвестирования и снижения предельного дохода. До той степени, пока экономика поддерживается высоким инвестированием, она – мираж, построенный на зыбучих песках безнадежного долга. Ценность большинства инвестиций в Китае так же пуста, как и здания, которые они производят. Даже те, кто выигрывает от этой дисфункции – финансовые милитаристы, – подобны крысам, бегущим с тонущего корабля с помощью оттока капитала.

Китай может ответить на эти дилеммы, повысив процентные ставки и зарплаты, чтобы увеличить доход населения, но эти политические меры, помогая народу, станут причиной банкротства многих госпредприятий и будут встречать настойчивое сопротивление финансовых милитаристов. Оставшееся действенное решение – это крупномасштабная приватизация, призванная освободить предпринимательскую энергию и творческий подход. Однако этому решению будут противостоять не только финансовые милитаристы, но и сама Коммунистическая партия. Сопротивление приватизации – это точка, в которой сходятся эгоистичные интересы милитаристов и инстинкт выживания Коммунистической партии.

Рост на 4 % – возможно, лучшее, на что Китаю стоит надеяться в дальнейшем, и если финансовые милитаристы продолжат гнуть свою линию, результаты будут значительно хуже.

Продолжающиеся субсидии в неэффективное инвестирование и сдерживание заработной платы обострят двойной кризис безнадежного долга и неравенства доходов, возможно, воспламеняя финансовую панику, ведущую к социальной нестабильности, даже революции. Резервов Китая может оказаться недостаточно, чтобы погасить пламя финансовой паники, поскольку большинство его резервов находятся в долларах, а ФРС намерена обесценить доллар посредством инфляции. Резервы Китая опустошаются ФРС, подобно тому как его экономика опустошается финансовыми милитаристами. Неясно, закончится китайское чудо роста громким крахом или пшиком, но оно тем не менее закончится.

Китай – это не первая цивилизация, которая игнорирует собственную историю. Централизация породила сложность структуры и тесно переплетенную сеть взаимной адаптации, составляющей суть сложных систем. Маленькая ошибка в любой части быстро отражается на всем, и на пути лесного пожара нет просек или высоких пиков, которые бы остановили его. В то время как Коммунистическая партия рассматривает централизацию как источник силы, это наиболее губительная форма слабости, поскольку она ослепляет, не давая разглядеть грядущий крах.

Китай пал жертвой новых финансовых милитаристов, которые одной рукой крадут сбережения, а другой отправляют награбленное за рубеж. История роста Китая не закончилась, но она держит курс на упадок. Что еще хуже, последствия не ограничатся Китаем, эта рябь распространится на весь мир. Это произойдет в то время, когда рост в США, Японии и Европе уже крайне слаб или идет на спад. Как и в 1930-х, депрессия станет общемировой, и от нее будет негде укрыться.