Читать книгу - "Пол Пот. Камбоджа — империя на костях? - Олег Самородний"

Об экспорте революции

Победа коммунистов во Вьетнаме, Кампучии и Лаосе в 1975 году взволновала руководителей государств-членов Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН), которая изначально создавалась как политико-экономическое региональное объединение с целью противодействия распространению коммунизма в ЮВА. Коммунистический Индокитай нарушал равновесие сил в Юго-Восточной Азии и вносил нервозность в межгосударственные отношения. Вспомнились предсказания американских аналитиков, что после ухода США из Индокитая вьетнамские коммунисты начнут экспортировать социалистическую революцию в другие страны ЮВА.

Политическая неустойчивость в регионе породила разные представления относительно того, как Ассоциация должна реагировать на положение в Восточном Индокитае после победы там коммунистов.

Мягкую позицию заняла Малайзия. По мнению заместителя премьер-министра Малайзии Тун Разака, поражение США в Индокитае предоставило беспрецедентную возможность установить в Юго-Восточной Азии новый порядок, свободный от иностранного доминирования и влияния, во имя сотрудничества на общее благо. Противоположную точку зрения выражал Сингапур, хотя его руководители также избегали демонстрировать чрезмерную враждебность к коммунистическим режимам в Индокитае. Индонезия осталась в стороне от этих дискуссий, поскольку изначально не рассчитывала на добрые отношения с коммунистическими правительствами Вьетнама и Кампучии. Во время войны Джакарта активно и открыто поддерживала проамериканские режимы в Южном Вьетнаме и Камбодже. Таиланд вообще превратился в прифронтовое государство, на восточных и северных границах которого появились сразу две социалистические страны — Демократическая Кампучия и Лаосская Народно-Демократическая Республика. В Бирме сложилось забавное положение. Военный диктатор Не Вин, объявив еще в 1962 году о строительстве социализма, одновременно вел затяжную и жестокую войну с коммунистическим повстанческим движением.

Проблема подавления левых, маоистских партизанских движений приобрела особую актуальность в целом для АСЕАН. При поддержке Китая, Вьетнама, Кампучии и Лаоса, почти во всех странах ЮВА подпольные коммунистические партии перешли к вооруженной борьбе против центральных правительств. Именно эти прокоммунистические партизанские армии должны были стать главными экспортерами социалистической революции по Юго-Восточной Азии.

«Красные кхмеры» постарались отвести от себя подозрения в экспорте революции. Выступая на саммите Движения неприсоединения, в августе 1976 года Кхиеу Самфан сказал: «Мы хотим, чтобы Юго-Восточная Азия стала подлинно независимым, нейтральным и мирным регионом. Как в настоящее время, так и в будущем в Юго-Восточной Азии не должно быть иностранных военных баз или вооруженных сил».

Кроме того, «красные кхмеры» отмежевались от замыслов Вьетнама по экспорту социалистической революции. Иенг Сари заявил представителям государств-членов АСЕАН: «Мы — не коммунисты, мы — революционеры и не принадлежим к группировке коммунистов Индокитая». Под революционерами Йенг Сари подразумевал борцов с западным империализмом и советским социал-империализмом.

По мере нагнетания напряженности в отношениях с Вьетнамом, высказывания «красных кхмеров» становились все более конкретными. Так, в декабре 1978 года посол Демократической Кампучии в Лаосе в интервью тайской газете «Нейшн ревью» сказал, что «красные кхмеры» сражаются с Вьетнамом «во имя защиты не только Кампучии, но также и всей Юго-Восточной Азии; если Вьетнам сможет проглотить Кампучию, он сможет также проглотить и всю Юго-Восточную Азию».

«Красным кхмерам» удалось убедить государства ЮВА, что радикально-коммунистическая Кампучия является, скорее, их союзником, чем врагом. В ходе дипломатического турне по странам АСЕАН весной 1977 года Йенг Сари неустанно повторял, что «красные кхмеры» не допустят объединенного красного Индокитая под контролем Ханоя. Ему поверили. Особенно после того, как в ходе визита на Филиппины Йенг Сари официально заявил, что Демократическая Кампучия не поддерживает повстанческие коммунистические движения в Юго-Восточной Азии. Поэтому в целом отношения «красных кхмеров» со странами региона складывались нормально.

Малайзия была первым претендентом на полноценные межгосударственные отношения с Демократической Кампучией. Несмотря на то, что в апреле 1975 года «красные кхмеры» арестовали в окрестностях камбоджийской столицы около шестидесяти мусульман из арабских стран и Пакистана. Позже все они были убиты. Возможно, что руководство мусульманской Малайзии просто не знало об этих эксцессах.

В 1977 году происходил интенсивный обмен делегациями между двумя Малайзией и Демократической Кампучией, которые договаривались об установлении дипломатических отношений и развитии торговли. Но на пути кампучийско-малайзийского сближения встала проблема чамов — мусульманского этнического меньшинства Камбоджи.

Чамы — это потомки некогда многочисленного народа, проживавшего в VII–XVII веках в Чампе на территории современного центрального Вьетнама. Чампа была процветающим и могущественным индуистским государством, которое, однако, пало под ударами наступавших с севера вьетов. Вьетнамцы в буквальном смысле дотла изничтожили все чамское. А сами чамы, под влиянием малайских купцов принявшие ислам, в большинстве своем были вытеснены на кхмерские земли.

В 1960-е и начале 1970-х годов в Камбодже насчитывалось примерно 250 тысяч чамов, проживавших в 118 чамских деревнях, которые кхмеры называли мусульманскими или малайскими. Чамы расселялись по всей стране, но наибольшая их концентрация наблюдалась в провинции Компонгчам. Чамы, жившие в сельской местности, занимались садоводством, рыболовством, животноводством и лесозаготовками. В Пномпене они монополизировали торговлю скотом.

Чамы редко вступают в браки с кхмерами, вьетнамцами или китайцами. В то же время большинство чамов своим родным языком считают кхмерский. По сути, от кхмеров их отличает только религия. Французские колонизаторы называли чамов малайцами, а после восстановления независимости Камбоджи официально их стали именовать исламскими кхмерами.

Исторически чамы были очень аполитичны. В 1960-е годы в Камбодже не было ни одного сколь-нибудь заметного общественного деятеля из чамской среды.

Центральные правительства всегда слегка дискриминировали чамов, стараясь их ассимилировать. Поэтому после государственного переворота в 1970 году, в начале войны с лонноловским режимом, большинство чамов встало на сторону «красных кхмеров». Они надеялись, что победа коммунистов навсегда избавит их от притеснений центральных властей. Поначалу и «красные кхмеры» заигрывали с чамами, которые считались самыми бесстрашными солдатами в Камбодже.

Но в 1973 году «красные кхмеры» приступили к кооперированию крестьянства в освобожденных районах, что нарушало традиционный уклад жизни чамов. С этим они могли еще смириться. Но борьба «красных кхмеров» с религией и любых формах ее проявления, будь то буддизм или ислам, вызывала бурные протесты.

В ответ центральное руководство «красных кхмеров» выпустило директиву, в которой чамы более не причислялись к эксплуатируемым массам, потому что они жили «не столь тяжело, как остальные кхмеры». В том же документе жестко критиковалось нежелание чамов вступать в сельскохозяйственные кооперативы, создававшиеся в освобожденных районах. Первые вооруженные стычки чамов с «красными кхмерами» произошли в середине 1974 года. Выступления были жестоко подавлены. «Красные кхмеры» арестовали сотни чамов, в основном ученых мулл и старейшин чамских деревень. Эти аресты вызвали в декабре 1974 года новое вооруженное восстание чамов против «красных кхмеров», которое те также жестоко подавили.

В сентябре 1974 году