Читать книгу - "Советская дипломатия на четырехсторонних переговорах по Западному Берлину (26 марта 1970-3 сентября 1971) - Ростислав Долгилевич"

Если правительство СДПГ/ СвДП, считал Третий европейский отдел, объективно заинтересовано в достижении договоренности по Западному Берлину как по внешнеполитическим, так и по внутриполитическим соображениям, и исходит из того, что эта договоренность может быть достигнута лишь в результате взаимных уступок, подход западных держав, прежде всего США, строится на расчете либо получения односторонних уступок с советской стороны, либо срыва переговоров^[287].

Советские дипломаты констатировали, что, стремясь помешать своим союзникам завести западноберлинские переговоры в тупик, правительство ФРГ развивает в последнее время заметную активность в плане поисков возможностей компромиссного урегулирования вопроса. В отличие от формального подхода трех держав, настаивавших на закреплении своих прав «над Германией», Бонн во все большей степени начинал демонстрировать свою заинтересованность в практических решениях, отдавая приоритет материальному содержанию возможной договоренности.

Если три державы настаивали на исключении западноберлинского сената из переговоров с ГДР по гражданскому транзиту, правительство ФРГ не имело возражений против такого пути решения вопроса. Если западные державы допускали возможность переговоров между ГДР, ФРГ и западноберлинским сенатом лишь по ранее заданной схеме, под своим контролем и после достижения договоренности четырех, Бонн изъявлял готовность приступить к таким переговорам еще до достижения договоренности по Западному Берлину под прикрытием обсуждения «других межгерманских вопросов». Со стороны ФРГ не раз давалось также понять, что проблема политического присутствия в Западном Берлине была бы легко разрешена, особенно во внутриполитическом плане, если бы были получены соответствующие рекомендации от трех держав. Однако последние от таких рекомендаций воздерживаются. Проявились различия и в оценке советского рабочего документа от 23 сентября 1970 г. Правительство ФРГ рассматривало этот документ как «основу для переговоров», в то время как три державы фактически обошли его молчанием^[288].

Третий европейский отдел обратил внимание на то, что заметные трения между ФРГ и тремя западными державами выявились также при определении дальнейшей линии на переговорах по Западному Берлину на так называемой «группе четырех», созданной для координации и согласования позиции США, Англии и Франции с ФРГ. Усилия Бонна побудить в октябре 1970 г. западных союзников форсировать переговоры в направлении достижения договоренности не имели успеха^[289].

В конце 1970 г. ФРГ, по мнению Третьего европейского отдела, проводила следующую линию. Правительство ФРГ было готово пойти на то, чтобы существовавший тогда статус Западного Берлина не изменялся путем односторонних действий. Оно считало, что договоренность по практическим вопросам должна исходить из реального положения, сложившегося в Берлине и вокруг него. Под этой реальностью понимался тот факт, что Западный Берлин не входил в состав ФРГ и не управлялся ею. Статьи конституции ФРГ, объявлявшие город частью Западной Германии, в Западном Берлине по-прежнему не будут действовать. ФРГ соглашалась прямо не распространять на этот город федеральные законы, а западноберлинские депутаты бундестага, как и раньше, будут обладать лишь правом совещательного голоса^[290].

Брандт и Шеель давали понять, что при соответствующих уступках со стороны СССР они пойдут на прекращение в Западном Берлине тех форм политического присутствия, которые связаны с деятельностью федеральных законодательных органов и по своему характеру относятся к компетенции ФРГ. Прежде всего имелось в виду отказаться от проведения в Западном Берлине пленарных заседаний бундестага и бундесрата, заседаний федерального кабинета, выборов президента и осуществления там президентом и канцлером актов государственного верховенства. В то же время они настаивали на продолжении проведения в Западном Берлине периодических заседаний комитетов и комиссий бундестага и бундесрата, на деятельности филиалов министерств и ведомств ФРГ (хотя и в несколько видоизмененной форме), на необходимости осуществления в городе мероприятий партий и организаций ФРГ, а также на представительстве Западного Берлина вовне со стороны Бонна^[291].

При этом Бонн исходил из того, что договоренность должна включать в себя признание «возросших экономических, финансовых и правовых связей» ФРГ с Западным Берлином. Подчеркивалось также, что для ФРГ решающее значение имеет договоренность о беспрепятственном гражданском транзите в Западный Берлин и из него, о посещении западноберлинцами территории ГДР, а также признание за ФРГ права осуществлять представительство города в международных делах^[292].

Третий европейский отдел отмечал, что под давлением трех держав Бонн еще на первоначальном этапе четырехсторонних переговоров поставил ратификацию советско-западногерманского договора в зависимость от достижения удовлетворительного решения вопроса о Западном Берлине. Эта связь в ноябре 1970 г. была расширена заявлением Шееля по радио о том, что договоренность «по вопросу о Берлине» является предпосылкой для ратификации восточноевропейских договоров федерального правительства^[293].

В то же время, не желая себе окончательно связывать руки, Бонн не давал четкого определения того, что должно пониматься под «удовлетворительным решением». В публичных выступлениях представители федерального правительства избегали детализации «уступок» ФРГ по Западному Берлину. Акцент делался на подчеркивании необходимости «присутствия» ФРГ в этом городе и учета реальностей в этом районе без какой-либо детализации^[294].

По мнению Третьего европейского отдела, ФРГ в конце 1970 г. в оценке перспектив четырехсторонних переговоров проявляла большую осторожность, видимо, считаясь с возможностью того, что три державы могут заблокировать какое-либо продвижение вперед, исходя из своих собственных интересов, что поставило бы правительство СДПГ-СвДП в очень сложное положение. В отличие от пропаганды трех держав, изображавших ход переговоров в намеренно пессимистических тонах, в заявлениях официальных лиц ФРГ настойчиво подчеркивалась возможность прогресса в обсуждениях, необходимость сдержанности и терпеливости для достижения положительных результатов^[295].

Правительство ФРГ воздерживалось от каких-либо публичных высказываний, осуждающих или критикующих позицию Советского Союза на четырехсторонних переговорах. Этой линии в основном придерживалась и официальная пропаганда. В то же время со стороны Бонна проводилась целенаправленная кампания против ГДР, смысл которой состоял в создании у общественности впечатления, что на пути достижения урегулирования по Западному Берлину стоит «жесткая позиция Ульбрихта». Эти утверждения используются правительством ФРГ для того, чтобы обвинить ГДР в затяжке переговоров и попытаться оказать давление на нее в целях возобновления «общегерманского диалога», прерванного Восточным Берлином после встречи В. Брандта и В. Штофа в Касселе в мае 1970 г. В известной степени этот тактический маневр был рассчитан также на то, чтобы попытаться столкнуть на западноберлинском вопросе Советский Союз и ГДР, добиться каких-либо дополнительных уступок на переговорах^[296].