Читать книгу - "Лжеправители - Анна Корниенко"

Но по мере развития самурайства появилась необходимость в создании «официальных» правил. Однако создание воинского кодекса было отложено до того времени, когда в Эдо[19]наступит мир. И вот это наконец произошло: так называемые кабинетные самураи, иначе говоря самураи-администраторы (или, как их еще называли, «самураи соломенных циновок», то есть люди, которые воинами являлись только формально), в сложившейся спокойной обстановке составили перечень доблестей и добродетелей, правил и законов жизни «идеального» воина. Этот перечень и стал, собственно, тем буси-до, которое теперь известно.

Лучшее изложение воинского кодекса в XVI веке принадлежит перу Цукухара Бокудэна, великому мастеру и учителю боевых искусств. Он заметил, что «воин, не знающий своего дела, подобен кошке, не умеющей ловить крыс». Иначе говоря, для того чтобы следовать путем воина, надо, собственно, воином и быть. Вне зависимости от того, что вокруг тебя сейчас – мир или война. Вот и всё.

Однако это не значило, что воин должен себя ограничивать только боевыми искусствами. Тут можно вспомнить о наставлениях, оставленных знаменитым Исэ Синкуро Нагаудзи своему сыну. Они заканчиваются словами о том, что как в литературе, так и в военном искусстве следует совершенствоваться постоянно; что грамота – это левая рука человека, а военное дело – правая. И ни тем, ни другим никогда не следует пренебрегать.

Поскольку основной упор в кодексе самурая делается на такие человеческие достоинства, как храбрость, честность, верность господину, умеренность, стоицизм и сыновняя почтительность, давайте посмотрим, насколько все это присутствует в истинной истории самураев.

О храбрости говорить не приходится. Мужество и презрение к смерти, выявляемые представителями этого сословия, не могут не производить глубокого впечатления на каждого, заинтересовавшегося историей Японии. По утверждению создателей буси-до, наивысшего уважения в среде самураев заслуживает только выдающаяся храбрость, которой не могут не восхищаться как друзья, так и враги.

Примеры настоящей, откровенной трусости (по крайней мере зафиксированные в истории) среди самураев чрезвычайно редки. Конечно, буси, как и другие люди, тоже в определенные моменты испытывали страх – некоторые основатели школ восточных единоборств прямо говорят о том, что не боятся только сумасшедшие. Но самураи воспитывали в себе такую силу духа, что могли превозмочь заложенный в каждом человеке инстинкт самосохранения.

Но есть и другая правда, которая наглядно демонстрирует, что самурайская традиция кончать жизнь самоубийством ради спасения чести при поражении (или другом виде так называемого «позора», а точнее будет сказать, того, что самураи считали таковым) приняла в соответствующей среде чрезвычайно массовый характер. Ни одна из стран мира, где существовали подобные традиции, ни в какие времена не могла с ней тягаться. Это стоило Японии многих талантливых военачальников, которые в противном случае могли бы остаться в живых и одержать победу в следующем сражении. Наглядным тому примером может стать корейский адмирал Ли Сунсин, которого арестовали, затем бросили в тюрьму, где жестоко пытали – и всё только за то, что его победы во время первой корейской войны с Японией вызвали зависть его же коллеги Вон-Гюна. Будь Ли Сунсин адмиралом японским, а не корейским, он, без всяких сомнений, покончил бы с собой. Но Ли не был японцем. Он вынес весь этот «позор» (человек с менталитетом, отличным от японского, мог заслуженно считать подобный стоицизм доблестью) и вернулся, чтобы снова воевать с врагом. Тут хочется добавить, что несмотря на то что Ли был воспитан вовсе не в самурайской традиции, силе его духа могли позавидовать многие буси. Однажды во время боя адмирал попал под вражеский огонь и был ранен в плечо. Тогда он взял нож и вырезал пулю из собственного тела и, невзирая на то что рана была глубока и кровоточила, продолжил бой к огромному неудовольствию своих взволнованных подчиненных.

Самоубийство, говоря откровенно, вообще никогда не представлялось выходом из затруднительного положения ни для самоубийцы, ни тем более для его близких. Ведь, будучи уже само по себе событием весьма драматичным, оно несло за собой зачастую не менее драматичные последствия для окружавших самоубийцу людей. Что, собственно, происходит и по сей день по всему миру: суицид, пусть и не ритуальный, – явление, к несчастью, весьма и весьма распространенное. По страшной статистике сегодня в мире каждые две секунды происходит три попытки самоубийства, одна из которых «успешна».

Пожалуй, одно из самых неординарных самоубийств в японской – а возможно, и мировой – истории было совершено полулегендарным самураем по имени Того Сигэтика. Того потерпел досадное поражение при штурме вражеской крепости. В порыве безудержного отчаяния он велел похоронить себя заживо, в полном вооружении, верхом на коне и при этом клялся отомстить врагам с того света. Не сложно понять, о чём сейчас мог подумать читатель… И хотя, разумеется, ни одно психологическое освидетельствование в те давние времена не проводилось, с огромной долей вероятности можно утверждать, что этот человек был абсолютно адекватен. Дело тут заключалось не в психических расстройствах, а исключительно в воспитании и давлении традиций.

Правда, нельзя сказать, что все воины, даже воспитанные по законам буси, всегда и с готовностью следовали жесточайшей, на взгляд европейца, рекомендации вспороть себе живот. Разумеется, нет. И на этой почве разгоралось множество конфликтов, которые в основной своей массе заканчивались не менее жестокой казнью «отступника», совершаемой через публичное отсечение головы (или иначе, если не было возможности обустроить ритуал соответственно).

Следующие доблести, которые обязан развивать в себе истинный самурай, – верность и честность. Согласитесь, это наиболее трудноразличимые с первого взгляда качества – их можно проверить только опытным путём и временем. Первая из них, верность, оказалась, как это ни печально признавать, в числе и самых первых военных потерь. Совет Мори Мотонари[20]не доверять никому, а в особенности родственникам и вообще близким людям (!), достаточно полно характеризует описываемый период. Более ранний, но очень схожий с ним период, когда междоусобицы еще не были прекращены, а кодекс буси существовал, но пока не был записан, породил такой образец (в кавычках или без них писать это слово – каждый может решить для себя сам, ознакомившись с историей жизни упомянутого человека) самурайской доблести и добродетели, как главный герой этого повествования.

Таким образом (как ни странно это на первый взгляд), вышло так, что в то время, когда боевой дух самураев в целом достиг своего апогея, верность оказалась наименее распространенной из воинских добродетелей. Ну, а о честности воинов того времени можно сказать словами Акэти Мицухидэ{10}, общепризнанного специалиста в области вероломства. Он сказал, что ложь воина вообще следует называть «стратегией», а не пороком, и что честные люди встречаются только среди крестьян и горожан. Комментарии, как говорится, излишни.