Читать книгу - "План игры. Геополитическая борьба США с СССР - Збигнев Казимеж Бжезинский"

администрацией Рейгана, войска, включенные в состав СБР, и поддерживающая их авиация в настоящее время имеют потенциал для срочной переброски значительных сил. Несколько легкопехотных дивизий, поддерживаемых тактической авиацией, могут быть развернуты в далеких от США регионах в более высоком темпе и в большем количестве, чем это может сделать Советский Союз.

Таким образом, в случае вооруженного конфликта с Соединенными Штатами, происходящего на большом расстоянии от советских границ, СССР подвергнется риску потерпеть поражение на локальном уровне. Хотя при этом неизбежно будет действовать фактор неопределенности, связанный с тем, что непрочное и, возможно, несимметричное ядерное равновесие, вероятно, будет до какой-то степени сдерживать США в использовании сил быстрого развертывания непосредственно против советских войск.

В далеком локальном конфликте, не грозящем перерасти в большую войну, Советский Союз окажется в худшем положении еще и из-за превосходства военно-морских сил США. Советский Военно-морской флот, несмотря на темпы его роста в последние годы, по-прежнему уступает американскому и страдает от двух недостатков. Первый – это большая рассредоточенность. Трем его составным флотам – Северному (базирующемуся в Мурманске и в Балтийском море), Черноморскому и Дальневосточному – приходится действовать отдельно один от другого, причем каждому на пути в открытый океан требуется преодолевать узкие проходы. Эти проходы могут быть перекрыты Соединенными Штатами даже при помощи только обычных вооружений, хотя такой шаг будет означать эскалацию конфликта с американской стороны. Второй недостаток состоит в том, что советскому Военно-морскому флоту не хватает технических средств для дальних дозаправок, тылового обеспечения и авиационной поддержки. Относительно малочисленные дальние базы, предоставленные в распоряжение советского флота в странах с просоветским режимом, исключительно уязвимы для быстрого нападения США, в то время как отсутствие дальнего авиационного прикрытия делает советские военно-морские соединения беззащитными от нападения американских самолетов авианосного базирования.

Это говорится не для того, чтобы умалить политическое значение наращивания СССР военно-морской мощи. Вероятно, можно утверждать, что ее воздействие будет наибольшим в затяжной неядерной войне на одном из трех основных стратегических направлений. Советский Военно-морской флот в его нынешнем виде имеет возможность в значительной степени ослабить американский контроль над морями. Он в состоянии, хотя и не полностью, а частично, подорвать способность США вести затяжные военные действия на Евразийском континенте. Это дает Советскому Союзу важные потенциальные возможности, имеющие особенно тяжелые последствия в конфликте среднего уровня: большего, чем просто локальная война, но меньшего, чем мировой пожар.

В войне на центральном фронте наибольшее значение будут иметь советские стратегические ядерные силы наземного базирования, при этом советские БРПЛ будут играть лишь вспомогательную роль. В отдаленном локальном конфликте советский Военно-морской флот, развернутый вдали от портов, уязвим для непосредственных ударов с воздуха и вследствие возможного нарушения коммуникаций. Значит, в течение определенного периода времени вооруженные силы СССР, участвующие в каком-либо локальном конфликте в отдаленном районе, должны будут вести боевые действия, имея значительно худшее тыловое обеспечение. Это то, что касается возможностей СССР по переброске войск.

Советские обычные вооруженные силы особенно мощны на двух из трех главных стратегических фронтов. На Дальнем Востоке положение относительно более спокойное, если исключить какое-либо непредвиденное развитие событие в Южной Корее и на Филиппинах. Но на первом и третьем направлениях – в Европе и Юго-Восточной Азии – равновесие постепенно нарушается в пользу Советского Союза. На определенной стадии это может вызвать более прямое использование советской военной мощи.

На первом направлении почти все показатели, характеризующие военную мощь, свидетельствуют о значительном превосходстве Варшавского пакта над НАТО в обычных силах. Весьма показательным в отношении уверенности Москвы в собственных силах и, возможно, ее намерений является тот факт, что силы Варшавского пакта проводят свои боевые учения, отрабатывая наступательные действия, в противоположность силам НАТО, которые проводят в основном оборонительные учения. Варшавский пакт имеет значительный перевес по нескольким важнейшим характеристикам мощи обычных вооруженных сил. В 1984 г. Варшавский пакт превосходил НАТО на центральном фронте по количеству дивизий – 61 против 38; по танкам – 16020 против 8050; по количеству артиллерийских орудий и минометов – 16270 против 4400 и по числу истребителей-бомбардировщиков – 1555 против 1345. Более того, недавно развернутые Москвой ракеты «СС-20» имеют дальность действия, перекрывающую всю Западную Европу и Ближний Восток. Правда, количественные сведения о соотношении сил дают возможность только для проведения самого поверхностного анализа.

Сочетание превосходства СССР в обычных вооруженных силах с растущим потенциалом советских стратегических сил привело к действительно угрожающим сдвигам в военной доктрине Москвы. Раньше в советских исследованиях, касающихся войны с применением обычных вооружений, при разговоре о «стратегических операциях» указывалось на относительную скоротечность, характеризующуюся быстрый завершением или эскалацией в ядерный конфликт. Однако к началу 80-х гг. советские военные теоретики стали уделять большое внимание «всеобщей войне с применением обычных средств», ведущейся на широком фронте в течение продолжительного периода времени до победы СССР, без использования ядерного оружия какой-либо из сторон.

Эта эволюция подчеркивает одно важное обстоятельство. Основным сдерживающим средством массированного советского прорыва по-прежнему остается ядерное оружие. Именно опасность того, что обычная региональная война быстро перерастет в войну с применением стратегических ядерных сил, является для Москвы последним тормозом. Мир по-прежнему зависит от стратегического равновесия.

Его нарушение не обязательно повлечет развязывание ядерной войны, но весьма вероятно приведет к войне с применением обычных средств. Это могло бы случиться в Европе, но более вероятно произойдет на юго-западном центральном стратегическом фронте. Для этого Советскому Союзу благоприятствуют постоянно действующие географические и меняющиеся политические факторы. Политическая нестабильность в Иране или Пакистане могла бы открыть для СССР возможность для спорного в международном плане вторжения советских войск из прилежащих территорий.

Соединенным Штатам, напротив, реагируя на эти действия, придется преодолевать трудности, связанные с тыловым обеспечением, большими расстояниями и, возможно, недостаточной и слабой поддержкой со стороны дружественных стран. В отличие от первого или второго стратегического направления, Соединенные Штаты на третьем фронте не могут рассчитывать на сколько-нибудь значительную коалицию, обеспечивающую поддержку обычными вооруженными силами американских действий, направленных на то, чтобы остановить продвижение СССР. В ряде исследований министерства обороны США показано, что в случае нападения Советского Союза на Иран Соединенные Штаты, используя СБР, смогут предотвратить полную оккупацию этой страны, удерживая в своих руках юг и перекрыв проходы через центральный горный массив Загрос. Но факт остается фактом: в любом затяжном конфликте с применением обычных вооруженных сил Советский Союз будет обладать значительным превосходством. Более того, средства ядерного сдерживания США менее эффективны в Юго-Западной Азии, нежели в Западной Европе. Американские ядерные силы уже размещены в Европе, и их потенциальное использование полностью учтено в оперативном планировании НАТО. Что касается третьего стратегического фронта, то советские военные и политические руководители могут прийти к выводу, что Соединенные Штаты не