Читать книгу - "Уши машут ослом. Сумма политтехнологий - Олег Матвейчев"

— Раз уж зашла речь о философии, то какие перспективы на твой взгляд есть у русской философии?

— Чтобы ответить, я должен кое-что объяснить. Современный медиамир загоняет человека в ложную дилемму: или вненациональное, или национальное. В обыденности это выражается в наличии таких людей, которые говорят, «родина, там, где хорошо», они работают на абстрактной работе, как абстрактные профессионалы, которые могут выполнять такие же функции , где угодно, лишь бы платили. Они загорают на пляжах в отпуске, которые одинаковы и в Египте и в Турции, и даже почти не глазеют на мало трогающие их памятники истории. С другой стороны, есть некие националисты, которые готовы ходить в лаптях, пить чай из самовара, презирают все импортное, занимаются только тем, чем в любом другом месте они бы заниматься не смогли и тащатся только от городов Золотого Кольца. В философии эта противоположность так же ярко выражена. Есть те, кто занимается логикой, методологией науки и проч. абстрактными и вненациональными проблемами, а есть те, кто занимается так называемой русской философией, которая тесно переплетена с православием, и которая не востребована нигде, кроме России. И не будет востребована. Условно говоря, одни люди не укоренены вообще ни в какой почве, другие укоренены в своей. Моя позиция: не «вненациональное или национальное», а всенациональное. Я вижу свои корни, и не только свои, но и русские, во всех культурах. В германской культуре и латинской, англосаксонской и африканской. Для меня священны камни Парфенона и Иерусалима, Константинополя и Парижа, так же как стены Валаама и Троице-Сергиевой лавры. И уж конечно, я лучше поеду на Байкал, на камчатку или русский Север, чем 18ый раз в Турцию. Говорят, там «все включено», но на самом деле, «все исключено», за скобками этих отелей остается весь мир. А именно этот мир, весь мир – моя Родина. Возвращаясь к философии, я считаю, что русская философия именно как русская философия должна быть всемирно-исторической, а не фольклерно-национальной. А именно всемирно-исторической ее и хотели видеть и Пушкин и Достоевский. И они поднимали в своем творчестве проблемы вселенского масштаба. Почему они и ценимы не только у нас, но и у них. То, что я сейчас сказал о пространстве, так же относится и к историческому времени. Нельзя исключать никакие эпохи из истории, и выбирать себе какой-то «золотой век», а все остальное рассматривать, как упадок, регресс, ложный путь, «потерянные 70лет» и проч. Я очень много занимался началом истории Руси, прочел 100 книг на эту тему. Это была великая эпоха. А эпоха Святой Руси с ее невиданной духовной концентрацией? Но не менее интересны и важны времена Ивана Грозного смутного времени. А Петровские реформы? Каким соленым морским воздухом веет от них! А российская империя? Какой высокий стиль, какая мощь, какой климат! А серебряный век, с его таким очаровательным декадансом? А революция с романтикой, страстями, с ее авангардом? А веселый НЭП? А героика сталинской индустриализации? А Великая Победа? А потом Гагарин в космосе? А золотое время застоя, двадцатилетний выходной? А романтика перестройки? А веселые беспредельные 90ые? У каждой эпохи неповторимое лицо, неповторимое величие, неповторимый трагизм! Как можно, что то из этого предпочитать другому, о чем то сожалеть? Наши предки были не дурнее нас и на своем месте они принимали единственно верные решения. У нас великое прошлое! И это залог великого будущего! История каждой отдельной другой стороны скучнее. Да были велики и французы, и испанцы, и у Америки были своим интересные времена. Но у нас то это постоянно! Я про каждое время могу взахлеб рассказывать, каждое будет «золотым веком», совершенством с воем роде.

— А чем велико и интересно нынешнее время?

— О! Россия сейчас переживает невиданный духовный подъем. Скоро, лет через 20, весь мир будет поражен русскими философами, пророками, художниками, писателями, музыкантами, учеными, святыми! Мы единственная зрячая страна, в то время, как весь мир спит и видит сны. Призраки прошлого морочат им голову. Они как дети, все еще носятся с «демократией» и прочим историческим хламом. Даже те, кто чувствует приближение мирового кризиса, говорят о какой-то экономике, и не более того. Они не понимают, что наступает новый мир, абсолютно новый, он будет отличаться не просто от прежней эпохи, а от всех эпох и очень радикально. Мы пережили за исторически-короткий промежуток времени очень многое. Другие думают, что у них еще много выходов и попыток, а мы уже знаем, что везде тупик, мы уже везде были, у нас нет иллюзий. Я, естественно, говорю о новой элите и о народном «шестом чувстве». Всему миру предстоит еще много разочарований, а мы уже давно во всем разочаровались и скоро будем готовы сами очаровывать. Мы почти в авангарде истории, у нас есть историческая фора. Нужно только реализовать эту возможность, не плутать в старых теориях и схемах, а придумать и реализовать какой-то небывалый проект. Чтобы на нас смотрели, как на произведение искусства, и чтобы охраняли, как произведение искусства. Чтобы было со стороны всего мира только очарование и подражание, и кощунственной была бы сама мысль, что можно нам нанести какой-либо вред.